Польщённый приятель попытался хлопнуть меня по плечу, и тут случилось то, что стало шоком для нас обоих. В какую-то долю секунды я не только перехватил его руку, но и вывернул ему запястье. Кость хрустнула и Вэньминь, бледно улыбнувшись, прикусил губу.
Спустя пятнадцать минут мы уже были в больнице.
Страшно расстроенный я сидел в приёмном покое и чем больше ломал голову над происшедшим, тем чаще мои мысли возвращались к сну накануне вылета в Китай. Что-то с ним было не так. Во-первых, обычный сон, каким бы мерзким он ни был, быстро изглаживается из памяти, но только не этот. Во-вторых, слишком уж он реалистичен. До сих пор, стоит только закрыть глаза, и я вижу гигантский город, в котором никогда не был. Ключевое слово здесь «никогда». И этот никогда не виданный мной город не по-человечески прекрасен. Это наиболее точное определение. Ведь он находится не на Земле. Так сказал чужак, чьими глазами я его увидел…
Меня передёрнуло. Проклятье! Почему я помню каждое его слово?
Я тряхнул головой, отгоняя навязчивое видение. Бред! Будь я любителем фантастики, мой сон был бы более или менее объясним. Перегруженный мозг периодически выплёвывает всякий мусор. Но дело в том, что я реалист до мозга костей и на дух не переношу фантастику. Во всяком случае, с той поры как заболела бабушка. Так что, если мне приставят нож к горлу и дадут на выбор: поверить в очередной шизофренический бред или поцеловать Вэньминя, то я, не колеблясь, выберу последнее. И не важно, что меня тошнит от одной только мысли об этом…
Ну вот, только помяни чёрта!
— Не переживай, Мао! — Вэньминь положил мне ладонь на плечо и состроил жалобную мину. — Будь другом, не ломай мне вторую руку, хотя… — его глаза лукаво блеснули. — Я не против, ломай! Но за это ты будешь ухаживать за мной день и ночь, пока я полностью не выздоровею.
— Размечтался! — я обеспокоенно посмотрел на друга. — Вэньминь! Честное слово, не знаю, как это вышло. Знаю лишь одно, у меня в мыслях не было причинить тебе вред.
На лице Вэньминя промелькнуло странное выражение.
— А подсознательно? Виду ты не показываешь, но вряд ли ты в восторге от того, что находишься у меня в подчинении. Уж мне ли не знать, насколько ты самолюбив и любишь главенствовать во всём. А знаешь, Мао, что самое забавное? По твоему виду этого никогда не скажешь. Несмотря на приличную мускулатуру и мужской костюм, ты выглядишь, как изнеженная принцесса.
Сказано это было лёгким тоном, будто бы шутя. Но меня не обманешь, ведь я тоже знаю его как облупленного. Он обиделся и обязательно отомстит, когда представится случай.
Вместо того чтобы сгладить намечающийся конфликт, я встал и направился к выходу из больницы.
— Ялополк, постой! — Вэньминь, догнав меня, зашагал рядом. — Да постой ты, дурак! Извини, я погорячился!.. В конце концов, это ты сломал мне руку!
— Изнеженная принцесса? — я остановился. — Именно из-за этого ты достаёшь меня дурацкими шуточками? Думаешь, я не знаю, что тебе неуютно в моём присутствии? Признайся уж, Вэньминь, что ты завидуешь мне и, когда мы вместе, до усрачки боишься, что окружающие принимают тебя за гея.
С лица Вэньминя пропало дурашливое выражение.
— Знаешь, Мао, если бы ты не был талантливым дизайнером, думаешь, я стал бы тебя терпеть?
На меня снова что-то нашло. Коротко размахнувшись, я ударил его в живот, и он со стоном согнулся.
— Если я тебе нужен, тогда научись выговаривать моё имя. Меня зовут Ярополк, а не Ялополк, — сказал я и шагнул в стеклянную вертушку дверей.
Такси привезло меня в отель, где я всегда останавливался по прилёту в Ханчжоу. Поднявшись в свой номер, я переоделся и отправился в ресторан.
После ужина время ещё было, но идти куда-либо в город совершенно не хотелось. Настроение было препоганое. Ещё бы! Сначала я сломал Вэньминю руку, причём ни с того ни с сего, а затем ещё ударил травмированного товарища. Ни черта не понимаю! Ведь я всегда презирал тех, кто не способен добиться своего без применения грубой силы, а Вэньминь и раньше проходился на мой счёт, но я никогда так остро не реагировал. И вот на тебе!
Впрочем, было у меня одно объяснение происходящего, вот только даже думать об этом не хотелось. У бабушки с маминой стороны врачи диагностировали вялотекущую шизофрению. Уйдя на пенсию, она развлекалась тем, что сочиняла фантастику, и в последние годы уже не отличала правду от вымысла.
Чтобы отвлечься от мыслей о наследственности, любящей передаваться через поколение, я решил сделать несколько набросков для новой коллекции белья.
Рисовалось легко — карандаш просто летал по эскизной бумаге — и я, увлёкшись, засиделся до глубокой ночи.