— Вижу, ты меня узнал, — негромко сказал Романович.
— Да, узнал. Здравствуй, Влад!
— Лучше зови меня Ласло, для меня так привычней.
Сделав пометку, что нужно разузнать о нём как можно больше, я с сомнением глянул на объявившегося родственничка. С детства он запомнился мне как уличная шпана, да и сейчас не особо изменился. Тем не менее Фан-Фан упомянул его имя, когда мы были в Таиланде, да в Галактическом Содружестве он явно не последнее лицо.
— Узнаю политика, — усмехнулся Романович. — Весь подозрительность и недоверие.
Вроде бы в его словах не было ничего такого, но у меня возникло неприятное ощущение, что они сказаны не просто так, а это ответ на мои нелицеприятные мысли о нём. Но это был уже бред чистой воды. Видимо, я здорово переволновался, если мне мерещится всякая ерунда.
— Нет, я художник по призванию и бизнесмен по необходимости, — возразил я.
Романович с лёгким изумлением глянул на меня, видимо, поняв, что это не рисовка, и его губы вновь дрогнули в улыбке. Вот только выдержать взгляд его глаз, похожих на бездонные колодцы, оказалось нелёгкой задачей. Нет, уличной шпаной здесь и не пахло. Ведь ему, несмотря на моложавый вид, было уже где-то за сороковник. И ещё одно, хоть Романович держался в тени, строя из себя солдафона, но теперь я больше не обманывался на его счёт: он был очень влиятелен. Это чувствовалось по тому, как он держал себя с представителем Галактического Содружества, а тот летал очень и очень высоко — в этом у меня не было сомнений.
— Ладно, давай веди заседание, пока они не прочухались. Если что, то мой отец Пётр Романович, он наполовину венгр, наполовину русский. Мать Вера Голованова, она русская и коренная ленинградка. Думаю, этого будет достаточно, чтобы публика поверила в наше родство.
— А это не так? — поинтересовался я, задетый его покровительственным тоном.
— Да нет, мы действительно родственники.
Интересно, что пока мы разговаривали, из микрофона не донеслось ни звука.
Романович вернулся на прежнее место, а я вперил взгляд в зал. Несмотря на силовые методы, Межгалактическое Содружество придерживалось принципов демократии. На заседание пустили прессу, и в лоджиях засуетились многочисленные журналисты и кинооператоры.
Акулы пера рвались в бой, но прежде я хотел услышать Фан-Фана.
— Подождите, господа! Для вопросов ещё не время! — возвысил я голос, чтобы перекрыть многоголосый хор прессы. — Давайте дадим слово представителю КОРа.
И тут я обнаружил, что место Фан-Фана пустует. Всё это время я не выпускал его из поля зрения, но стоило мне отвлечься, как он тут же сбежал.
Ситуация была такова, что впору было рвать на себе волосы, но тут на моё счастье появился Мифр. Выйдя на авансцену, он пожал руки Ирвингу и Романовичу, а затем подошёл ко мне.
— Ты готов? — спросил я, и после согласного кивка, уступил ему место на трибуне.
— Земляне! — произнёс Мифр и у меня пробежал озноб по коже. — Братья по разуму, я пришёл к вам с миром и готов подтвердить это любым приемлемым способом.
У моего тефлас-двойника оказался дар прирождённого оратора. Но нужно отдать должное представителю Галактического Содружества, в этом качестве он не уступал Мифру. У Ирвинга, вообще, голос был как у иерихонской трубы. В общем-то, мне всё больше нравился этот энергичный тип, но я не хотел, чтобы из-за моей предвзятости пострадали интересы Земли, потому я постарался избавиться от симпатии к нему. Пока перспективы не ясны, рано кому-либо отдавать приоритет.
Речь Мифра была ясной и чёткой, доводы убедительными, а выводы логичными. Зал, чьи симпатии до этого были на стороне Галактического Содружества (думаю, здесь сыграло пристрастие к голливудским боевикам со звездолётами), теперь заколебался.
Соблазн был велик. Думаю, элиту Земли подкупала простота путешествий между мирами, предлагаемая КОРом. Никаких тебе изматывающих подготовок к полёту, никаких особых требований к возрасту и здоровью. Любой человек мог запросто перемещаться с планеты на планету. Вдобавок многие из властей предержащих сделали стойку, когда узнали, что технологической революцией последних лет Земля тоже обязана КОРу. И с экономической точки зрения он был выгоден. Насколько я понял Мифра, сооружение и эксплуатация сети тефлас-передатчиков не требовали особо крупных материальных затрат. Самыми дорогостоящими были бионические станции — и по оборудованию, и по людям. Тут было всё по-взрослому, а именно, сплошная наука и передовые технологии. К созданию и обслуживанию биоников Земле придётся привлечь самых высококлассных специалистов.