— В ремесленном?! А что, если?!
— Точно! — подхватил Кимка мысль друга, что называется, на лету.— Поговорю с руководством ремеслухи. Ребята тамошние не только помогут мастерские отгрохать, но и за станки потом встанут!
— Точка опоры, о которой мечтал Архимед, найдена! — Санька даже пальцами прищелкнул от восторга.— Только вот что, к этому деликатному и непростому делу надо подойти со всей серьезностью, солидно, чтобы без осечки. Лену подключить следует и Александра Александровича.
— Это зачем? — надулся Кимка.— Я и один за милую душу все обтяпаю!
— «Один господин…» Один ты будешь решать, скажем, встретиться тебе с Зоей или нет. А тут дело не моей и не твоей «лавочки», соображать надо!..
Кимка надулся, покраснел, но спорить с другом не стал — все равно бесполезно. Санька с маху даже пустяка не решает, прежде обмозгует со всех сторон, обсосет, зато уж потом — решения своего не меняет.
Мимо проплывают знакомые места. Вот обогнули конец острова, похожий на хвост кита. Миновали заводской парк, деревянную пристанешку для трамвайчиков, лесные склады… Впереди показались заводские причалы. Вон и «тройка». «Пятерку» ошвартуют рядом.
«Моряк» пыхтит вовсю, старается, сердешный, побыстрее доставить свой воз по назначению. Течение сейчас на Волге не ахти какое, но малосильному старикану приходится туго. «Пятерка» — баржа не из маленьких, раз в десять больше своего буксировщика. Трудно старикану, но не сдается, продолжает отчаянно молотить деревянными плицами жесткую волжскую воду.
На «тройке» второй день уже вовсю кипит работа. Весь заводской комсомол, свободный от смены, трудится на верхней палубе и в трюмах. Тут и котельщики, и слесари, токари и медники, литейщики и электрики. То в одном, то в другом месте мелькает посеребренная шевелюра главного. Заглушко командует парадом что твой адмирал.
— Умеет Артамоныч вкалывать,— с восхищением говорит Санька, указывая рукой на орудующего газовым резаком главного.— Все умеет!.. Гляди, какого-то новичка учит!..
— На то он и инженер! — бурчит Кимка.
— Да-а,— соглашается Санька,— инженером быть — не по ветру плыть!..
— Приготовиться к швартовке! — басит боцман с «Моряка», усатый морж дядя Ваня.
— Есть приготовиться к швартовке! — как эхо, откликаются Урляев и Подзоров. Один идет к носовым кнехтам, другой — к кормовым. Швартовы, или «чалки», как их называют речники,— из манилы, уже лежат наготове. К огромным петлям привязаны тоненькие, но крепкие веревочки с навесистыми «бульбочками» на конце — легости. Легости скатаны в аккуратные бухточки. Ребята разделяют бухточки на две части и изготавливаются к бросанию.
Когда борт «пятерки» приближается к борту «тройки», «Моряк» гукает, боцман отдает буксир, одновременно вырявкивая команду:
— Па-а-да-ть швартовы!..
Кимка и Санька одновременно лихо бросают легости на «тройку», по-боцмански бася:
— Принимай швар-то-вы!..
Рабочие на «тройке» подхватывают легости и тянут их к себе. Словно огромные удавы, поползли привязанные к легостям манильские тросы.
— Весе-лей! Ве-се-лей, робятушки! — позыкивает молодецки боцман, покручивая седые усы.
Кимка и Санька стараются вовсю. Пот с них катится горошинами, рубашки уже хоть выжми, но ничего — с гибкими, но тяжелыми тросами справляются.
Когда петли канатов достигли «тройки» и легли на чугунные тумбы, боцман снова рассыпал слова лихой команды:
— Кре-пи!.. Так, робятушки!.. Восьмерками, восьмерками!..
Урляев и Подзоров, ловко опутывая могучие тумбы петлями-восьмерками, не забывают и о том, что работают они на виду у заводского актива, красуются, как умеют — лихо покачивают плечами, груди выпячивают горой… Их старания не пропадают даром, парни на «тройке» откровенно завидуют вездесущим краснокожим, девчонки любуются ими.
Но вот швартовы закреплены, баржи плотно припаялись бортами друг к другу, боцман, спрятав лукавую улыбку под пушистыми усами, выстраивает своих помощников в одну шеренгу и во всю мощь басит:
— От лица флотского командования вам, Урляев, и вам, Подзоров, объявляю за отличную службу бла-го-дар-ность!..
— Служим Советскому Союзу! — рявкают лихие матросы.
— А теперь шпарьте к своим.— Боцман, похлопав своих помощников по плечам, вразвалочку уходит на буксировщик.
А на «тройке» уже снова авралят: грохают кувалды, шипят газовые резаки, потрескивают электроды… В одной из электросварщиц Санька узнает Лену.
— Гляди-ка, Лена!! — удивляется он.— А я и не знал, что она может и за электросварщицу?!
— Ха! — покровительственно поясняет Кимка.— Инструментальщики все могут! И на фрезерном, и на токарном, и на расточном, и вот… на электросварочном…