Выбрать главу

— А я обо­жаю мя­со крас­ных пау­ков!

До­ун об­ра­ти­лась к Ку­ой­лу, как бы по сек­ре­ту. Все, что она го­во­ри­ла, ка­за­лось ка­ким-то из­лиш­ним.

— Как ужас­но по­сту­пи­ли эти лю­ди с Аг­нис. — На са­мом де­ле ее это нис­коль­ко не вол­но­ва­ло.

— Ка­кие лю­ди? — спро­сил Ку­ойл с ру­кой у под­бо­род­ка.

— Ну, эти лю­ди, с гит­ле­ров­ской ях­ты. Они же про­сто сбе­жа­ли.

— В чем де­ло? — спро­сил Ку­ойл, гля­дя на те­туш­ку.

— Ну, по­хо­же, ме­ня на­ду­ли, — ска­за­ла она. Вол­на гне­ва ох­ва­ти­ла ее до са­мых кор­ней во­лос. — Мы оби­ли за­но­во мяг­кую ме­бель на ях­те. Сде­ла­ли все, за ис­клю­че­ни­ем двух стуль­ев. И они про­сто ис­чез­ли. Ях­та ис­чез­ла. Они сня­лись с яко­ря, по­ка бы­ло тем­но.

— Раз­ве нель­зя их ра­зы­скать по ре­ги­ст­ра­ци­он­ной ин­фор­ма­ции? Это суд­но труд­но спря­тать.

— Я ре­ши­ла не­мно­го по­до­ж­дать, — ска­за­ла те­туш­ка. — По­до­ж­дать и по­слу­шать. Мо­жет быть, у них бы­ли ос­но­ва­ния для та­ко­го стре­ми­тель­но­го отъ­ез­да. На­при­мер, бо­лезнь или биз­нес. Они свя­за­ны с неф­тя­ным биз­не­сом. Вер­нее, это она с ним свя­за­на. Все день­ги у нее. Или вдруг она вспом­ни­ла о том, что у нее на­зна­че­на встре­ча с па­рик­махе­ром в Нью-Йор­ке. С та­ки­ми людь­ми это бы­ва­ет. По­это­му я не ста­ла ни­че­го те­бе об этом го­во­рить.

— Ты же де­ла­ла для них ка­кую-то ра­бо­ту еще в Шта­тах? У те­бя ведь дол­жен был ос­тать­ся их ад­рес?

— Да, не­сколь­ко лет на­зад я пе­ре­тя­ги­ва­ла им мяг­кую ме­бель. Но все до­ку­мен­ты еще на­хо­дят­ся в Лонг-Ай­лен­де, на скла­де.

— Я ду­мал, ты все от­пра­ви­ла сю­да, — ска­зал Ку­ойл, сно­ва об­ра­щая вни­ма­ние на пус­то­ту в ком­на­тах. У них не хва­та­ло ме­бе­ли. Она дей­ст­ви­тель­но ска­за­ла, что вся ее ме­бель от­прав­ле­на сю­да мо­рем. Но с то­го вре­ме­ни про­шло уже два ме­ся­ца.

До­ун за­ме­ти­ла, что у не­го бле­стят гу­бы от мас­ла из пи­ро­га.

— На все нуж­но вре­мя, — ска­за­ла те­туш­ка. — Рим то­же не сра­зу стро­ил­ся.

За ок­на­ми в про­во­дах гу­дел ве­тер. Бан­ни смот­ре­ла в ок­но.

— Кто хо­чет сыг­рать в кар­ты? — спро­си­ла те­туш­ка, по­ти­рая и раз­ми­ная ру­ки, как за­прав­ский кар­точ­ный иг­рок.

— А вы умее­те иг­рать в чет­вер­ки? — спро­си­ла До­ун.

— Де­воч­ка, — ска­за­ла те­туш­ка, — как хо­ро­шо, что уме­ешь иг­рать ты.

Она бро­си­ла бы­ст­рый взгляд на двер­цу, за ко­то­рой хра­ни­ла вис­ки. Сей­час она бы­ла го­то­ва ото­рвать гор­лыш­ко у бу­тыл­ки зу­ба­ми.

19 Прощай, «Дружище»

Рус­ский по­бег. За­клю­чен­но­го… при­вя­зы­ва­ют к ох­ран­ни­ку… Для то­го что­бы ос­во­бо­дить­ся, он трет ла­до­ни од­на о дру­гую до тех пор, по­ка край ве­рев­ки не по­па­да­ет ему ме­ж­ду рук. По­том ему ос­та­ет­ся лишь стя­нуть эту ве­рев­ку ни­же, что­бы ух­ва­тить ее паль­ца­ми од­ной ру­ки и про­су­нуть под нее паль­цы дру­гой. По­том за­клю­чен­ный де­ла­ет ры­вок, и… ве­рев­ка со­скаль­зы­ва­ет с его рук.

«КНИ­ГА ЭШ­ЛИ ОБ УЗ­ЛАХ»

Ино­гда Терт Карт до­во­дил всех до то­го, что лю­ди пред­по­чи­та­ли спа­сать­ся бег­ст­вом. Был жар­кий без­вет­рен­ный пол­день, ос­то­рож­ное за­ти­шье ме­ж­ду дву­мя воюю­щи­ми по­год­ны­ми фрон­та­ми. Они все втис­ну­лись в гру­зо­ви­чок Бил­ли и по­еха­ли в «Уда­чу Ры­ба­ка», что­бы по­есть ры­бы и чип­сов. Они бе­жа­ли от Тер­та Кар­да, ко­то­рый без­ос­та­но­воч­но че­сал­ся обеи­ми ру­ка­ми. У не­го бы­ла че­сот­ка под мыш­ка­ми.

Они си­де­ли на при­ста­ни, ели из пла­ст­мас­со­вых ко­ро­бо­чек и мле­ли от жа­ры. Ку­ойл ды­шал ртом и жму­рил­ся, гля­дя на свет. Прав­да, Бил­ли Прит­ти пре­дос­те­ре­гаю­ще по­ка­зы­вал им на се­ве­ро-вос­точ­ную часть го­ри­зон­та, где фио­ле­то­вые об­ла­ка на­по­ми­на­ли шел­ко­вый шарф, про­де­тый че­рез об­ру­чаль­ное коль­цо. На юго-за­па­де вид­не­лось со­пер­ни­чаю­щее не­бес­ное во­ин­ст­во: об­ла­ка та­ких фан­та­сти­че­ских форм и раз­ме­ров, буд­то с ни­ми по­ра­бо­тал ка­кой-то не­ис­то­вый ху­дож­ник, за­кру­чи­вая при­чуд­ли­вые вих­ри и не­ве­ро­ят­ные фон­та­ны.

— На этой не­де­ле у ме­ня боль­ше ис­то­рий о сек­су­аль­ном на­си­лии, чем ко­гда бы то ни бы­ло, — ска­зал На­тбим. — Джек дол­жен быть сча­ст­лив. Це­лых семь. Обыч­ные ис­то­рии о мер­зав­цах па­па­шах, раз­вра­щаю­щих соб­ст­вен­ных де­тей; од­на про про­по­вед­ни­ка, рас­тлив­ше­го маль­чи­ка из хо­ра, про слав­но­го доб­ро­го со­сед­ско­го дя­дюш­ку, ко­то­рый под­во­зил де­во­чек в вос­крес­ную шко­лу и уго­щал сла­до­стя­ми тех. Кто сни­мал для не­го тру­си­ки. Есть од­на не со­всем обыч­ная, так ска­зать, рас­кры­ваю­щая тем­ные сто­ро­ны нью­фа­унд­ленд­ско­го ха­рак­те­ра. Про вы­ши­ба­лу из од­но­го ба­ра в бух­те Мис­ки, ко­то­рый пы­тал­ся вы­швыр­нуть ка­ко­го-то пьян­чу­гу. Пьян­чу­га оби­дел­ся, по­шел к сво­ему гру­зо­ви­ку, дос­тал за­мо­ро­жен­но­го мор­ско­го оку­ня из ба­гаж­ни­ка и вер­нул­ся в бар. А даль­ше бы­ло так: он за­ва­лил это­го вы­ши­ба­лу, со­драл с не­го шта­ны и со­вер­шил над ним акт сек­су­аль­но­го на­си­лия по­сред­ст­вом пре­сло­ву­то­го оку­ня. — На­тбим не сме­ял­ся.

— А что та­кое «мор­ской окунь»? — спро­сил Ку­ойл.

Бил­ли от­ки­нул­ся на­зад и зев­нул.