Еще пять писем, и она выполнит план на эту неделю. Она готова на все, лишь бы вырваться отсюда. Лишь бы не слышать Мэвис Бэнгз. И увидеть что-нибудь еще, кроме лодок, камней и воды!
«Я пишу Вам относительно вакансии ассистента по работе с видео дисплеями. Я получила образование по специальности инженера в области судоходства и мореплавания, но я готова учиться…»
— Знаешь, мы все, девочки, были большие рукодельницы. Лиз, конечно, ткала коврики. Она была известной мастерицей по коврикам. Наша мама держала овец, чтобы у нас всегда была шерсть. Как сейчас помню, она сидит после ужина и прядет или вяжет. Она всегда вязала после ужина. У нас была прялка, веретено. Мама говорила, что шерсть всегда мягче к вечеру, потому что овцы ложатся спать. Эта старая прялка перешла ко мне по наследству. Дес выкрасил ее в красный и желтый цвета, получилось очень красиво. Нам приходилось всегда заносить ее в дом на ночь. Мы боялись, что ее украдут туристы. Они такие, знаешь. Запросто унесут прялку с твоего двора. Я знаю женщину, у которой украли прялку. Миссис Хиггенд, она ходит в нашу церковь. А что ты думаешь о племяннике, Доун? Ты ходила к ним домой на ужин. Как это он нашел такую гадость? Ты же не захочешь иметь ничего общего с мужчиной, который нашел такую гадость, правда? С Куойлами никогда ничего путного не происходило.
— Никогда. — Мягко щелкала клавиатура. Все, последнее письмо на эту неделю. В ее почтовом ящике уже мог лежать ответ на одно из них.
«Меня заинтересовала вакансия чертежника в Вашей компании. Я получила образование по специальности инженера в области судоходства и мореплавания, но я готова переехать и переучиться на специалиста в архитектуре и черчении…»
Куойл и Уэйви были рядом, сочувствуя друг другу. Герри дышал им в шеи. Машина стонала, поднимаясь вверх по холму унося их прочь от школы, в дождь. Они поднялись на вершину холма. Со стороны Куойла свинцово-серый океан мягко переливался под рассеянным светом.
Они прорывались сквозь желтый дождь. Ряды почтовых ящиков. Некоторые из них были сделаны похожими на дома их хозяев. Вдоль колеи сновали четыре утки. Куойл сбросил скорость и медленно катился следом за ними, пока те не сошли в канаву. Проехали «Болтушку» и дом Баггитов. Квадратные домики, раскрашенные разноцветными полосами, не боялись ветра, укрывшись среди скал.
Нижняя часть дома Уэйви была мятно-зеленого цвета, а верхняя — насыщенного алого. На веревке висела красная пижама мальчика, яркая, как перец чили. Горка обтесанных бревен, пильные козлы окружены опилками и щепой, поленья, готовые к тому, чтобы их уложили.
Рядом с дорогой стояли два рыбака. Они были худощавы и крепки, как ружья. Чинили сеть. Капли влаги покрывали их свитера. Острые ирландские носы, длинные ирландские шеи и волосы, вылезавшие из-под кепок с козырьками. Один из них посмотрел на подъехавшую машину, его взгляд метнулся от Уэйви к Куойлу, обшарил его лицо, стараясь узнать о нем как можно больше. У него в руке был уток.
— Это дядя Кенни, — сказала Уэйви, обратившись к Герри низким, тягучим голосом.
— Бака! — закричал мальчик.
В дворике Арчи Спаркса в окружении фанерных лебедей стояла новая собака, голубой пудель.
— Бака!
— Да, новая собака, — сказала Уэйви, глядя на деревянного пуделя с веревочным хвостом и ошейником из бутылочных пробок. Собака стояла на шесте. Ее глаза были похожи на нарывы.
В зеркало заднего обзора Куойлу было видно, как к ним по дороге шел брат Уэйви. Второй мужчина наблюдал за ними издалека. Он держал сеть, но его руки не двигались.
Уэйви вытянула Герри из машины. Он подставил лицо под влажную морось, прислушиваясь к прикосновению мелких капель к его коже, как кончиков холодных мокрых волос какого-то сказочного существа. Она увела его к двери.
Куойл протянул руку подходившему мужчине. Он с той же уверенностью мог приветствовать подбегающую к нему незнакомую собаку.
— Куойл, — сказал он, и даже его имя прозвучало как попытка увернуться от этой встречи. Рыбак коротко пожал его руку.
Он был похож на Уэйви, только черты лица чуть грубее. Молодой мужчина, пахнущий рыбой и дождем. Сухощавое тело, рожденное, чтобы жить и работать до девяностолетнего возраста.