- Пейте! Пейте до дна!
Джен попробовал. Особый, терпкий аромат, напоминающий запах увядающих цветов. Он отпил совсем немного, но сразу почувствовал, как во рту все онемело.
- До дна! - повторил Фроар. - Пейте все, иначе эффекта не будет. - Тон его вдруг стал повелительным, да и сам он весь как-то преобразился - руки за спиной, глаза загадочно блестят...
Джен пил и чувствовал приблизительно то же самое, что чувствует человек, проваливающийся в сон. Не имея полной уверенности в том, что поступает правильно, он сделал вид, будто поперхнулся, незаметно выплеснув при этом часть вина из чашки на ковер. Голос Фроара звучал все настойчивей, и Джен снова вынужден был поднести чашку к губам, как вдруг министр, пробормотав проклятие, резко обернулся к дверям. Из коридора доносились голоса девушки и человека в голубом плаще.
Джен было замер, прислушиваясь, но Фроар снова повернулся к нему и властно указал на вино.
Теперь свело и горло. Не успел Джен опустить чашку, как вошли Сивара и Каспель. Весело улыбаясь, девушка протянула Фроару обе руки, словно приветствуя старого друга. Тот на секунду сжал ее тонкие пальцы и тут же отпустил их.
- Найденыш, кажется, проснулся. - Мягкий голос Каспеля сейчас имел какой-то ворчливый и даже подозрительный оттенок. - Поздновато для завтрака. - Он уселся и улыбнулся Джену.
И ничего зловещего в нем не было. Кроткое, благородное лицо. Неужели этот престарелый человек готов потопить корабль, если тот достигнет Корфа?.. Возможно, он и выглядит несколько суровым... Но тогда уж Фроар с его грубой внешностью и рокочущим голосом вообще похож на отъявленного злодея. Правда, юная принцесса, казалось, была иного мнения. Она оставила Фроара и подошла, точнее сказать, плавно подплыла к кровати. Ее тонкие руки коснулись подноса. Фроар неторопливо встал за ней.
- Не будете больше есть? - робко спросила она. - Мы не хотели беспокоить вас, пока вы завтракаете... Я очень волновалась! Вы были так плохи прошлой ночью! Слуга доложил, что вы стонали во сне.
Джен кивнул. Онемение не проходило. Напротив, теперь оно охватывало все тело. Он с трудом открыл рот, но из горла вырвался лишь какой-то свистящий хрип. Фроар мельком взглянул на Каспеля, который вдруг стал мрачнее тучи, затем осторожно перевел взгляд на чашку Джена.
- Наверное, это последствия болезни. Вино прочистит ему горло. - Фроар поднял чашку, но она, вдруг выскользнув из его пальцев, глухо ударилась о ковер. Остатки вина поглотил густой ворс.
- Вот безрукий! - беззлобно обругал себя Фроар. - Все пролил.
Принцесса не сводила с Джена пристального взгляда. Из его горла вырывались какие-то клокочущие звуки. Мышцы стали совсем мягкими, податливыми. Он терял контроль над собой... и безгранично медленно осязал, ощущал, что проваливается в подушки.
- Вас ищут на палубе, - обратился Каспель к Фроару. Тот не стал возражать и, слегка поклонившись принцессе, вышел. Каспель дождался, когда за ним закроется дверь, достал из складок плаща платок и склонился над пятном вина на ковре. Оторвав встревоженный взгляд от Джена, принцесса с удивлением наблюдала за его действиями.
- Что вы делаете? Слуги все уберут. Каспель выпрямился с быстротой, не свойственной человеку его возраста, и поднес платок к лицу Сивары:
- Как тебе это нравится? Вирас! Яд! Чувствуешь запах? Я его узнал, как только мы вошли. Отравил Фроар нашего найденыша! - Он побледнел от негодования.
Принцесса взяла у него из руте платок и поднесла к лицу.
- Да, похоже на запах вираса, - изумленно согласилась она, - но сказать, что Фроар...
- Ты никогда мне не веришь! - сердито пробурчал Каспель, склоняясь над Джеком и тряся его за плечи. - Без сознания... В чашке еще что-то оставалось. Вероятно, он не успел выпить все, если жив до сих пор. Каспель прикрыл безвольное тело Джена одеялом и заботливо подоткнул его со всех сторон.
Но Джен не терял сознания. Под действием фроаровского яда его на время парализовало, однако мозг бодрствовал, и он слышал все, о чем говорили.
- Не понимаю, как можно обвинять Фроара? Зачем бы ему это делать?
- Не знаю, - Каспель повернулся к ней, - но постараюсь узнать. Я останусь с этим человеком, пока он не придет в себя, и расспрошу. Подозреваю, ему известно нечто такое, что Фроару хотелось бы от нас скрыть.
- Как можно так ненавидеть человека только потому, что его политические взгляды расходятся с вашими! Каспель! Вы разочаровываете меня! А я-то всегда верила в вашу непредвзятость. Оказывается, это не так!
- Я живу лишь интересами государства, - спокойно и с достоинством ответил Каспель. - Моя жизнь подчинена заботам о нашем народе. Я стар. У меня никого нет - жена и дети умерли, и единственным утешением после этой потери стала забота о благе Наниха. Сивара! Послушай меня! Не нужно нам в Корф! Фроар использует тебя как орудие! Повернем обратно, пока не поздно!
- Нет, Каспель. Я не хочу. Я не могу. Вы полагаете, мне легко заключать эту сделку? Но Наниху не выдержать войны. Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы как можно дольше сохранить мир.
- Лучше уж отдать последнее, что есть в жизни, чем платить дань Корфу! Неужели я должен объяснять, что, подчинившись Корфу, Наних лишится всего, что сейчас составляет его славу? Это повлечет за собой крах всей нашей системы! Ни школ, ни научных исследований - ничего больше не будет. Корфский диктат обернется кабалой для нашей экономики! Наши юноши станут рабами на корфских полях, а наших женщин попросту вывезут из Наниха в Корф!
- Не может быть все так плохо! И кроме того, кому мешает мирный договор? Если Корф не будет соблюдать подписанные соглашения, что ж... начнем войну.
- Сивара! - простонал Каспель. - Ты совсем ребенок! Когда твой отец скончался и ты приняла трон, я-то думал, что вот принцесса, которой не страшно доверить государство! Посмотри чуть дальше своего носа - много ли будет значить твой договор? Ты что же думаешь, господа из Корфа тебя не обманут? Да они уже собрали своих людей в окрестностях Наниха... О да! Я и позабыл совсем, что теперь это называется "прислать мирных торговцев". А когда ты поймешь, что тебя одурачили, будет поздно! Корфяне сделают свое дело, и война не понадобится. Так, небольшая стычка, подавленная с помощью дружественных нам "корфских властей". Вот и все. И всю жизнь потом ты будешь вспоминать о том, что я тебе сейчас говорю. Будешь сожалеть, раскаиваться, но изменить уже ничего не сможешь!
- Интересно, при чем здесь Фроар? - Сивара нетерпеливо постукивала ногой по ножке стула. Каспель в отчаянии уронил руки:
- Фроар - уроженец Корфа! И все его состояние в Корфе! Он смеется над нашими школами! Зачем ему грамотный народ, если Корф как огня боится просвещения. Еще бы - попробуй выжми для себя выгоду из просвещенных! А Фроар жаждет получить все и как можно быстрее. Он боится не дожить до тех пор, когда перемены, начатые нами, принесут свои плоды. А лишений борьбы за общее благо он не потерпит: общее, не его!
- Тебе не убедить меня! - Сивара отвернулась. Каспель задумчиво посмотрел на Джена:
- Возможно, у мальчика были аргументы, которые могли бы тебя убедить... Наверное, он знает что-то важное, если Фроар захотел от него избавиться.
- Странно... - Сивара тоже посмотрела на неподвижное тело на кровати, - я не могу поверить, что яд подлил Фроар, но кто-то ведь это сделал? Почему? Может быть, кто-нибудь на корабле встречал его раньше и хотел за что-то отомстить? - Она поднялась. - Как мне наскучило быть принцессой. Особенно последнее время! Пойду подышу свежим воздухом. Узнаете все его тайны - дайте мне знать. Тогда и поговорим о возвращении в Наних...