— Так ты не сон! — Патриция не хотела прикасаться к нему, но прикоснулась. Ожога от прикосновения не осталось. Как такое может быть? Она касается огня, но не горит. Огненный юноша внезапно поцеловал ее. Целовать его было тем же самым, что гореть в костре, но не сгорать. Патриция ощущала себя ведьмой, которую сжигают, но это было приятно. Огонь — ее друг! Пламя — ее возлюбленный!
— Кто ты? — спросила она, оторвавшись от огненных губ.
— А ты меня не помнишь?
Она отрицательно покачала головой. Кажется, он разочаровался. Патриция ощущала жар от него еще мгновение, а потом вдруг каюта оказалась пустой и темной.
Куда же он делся? Патриция ощутила в груди сосущую пустоту. Как так можно, появиться и пропасть! Ей не терпелось увидеть его снова.
Дела на борту не ждали отлагательств. Лапа гоблина уже стучала в каюту. Пленник очнулся. Патриция искала в капитанской каюте аптечку, чтобы оказать ему первую медицинскую помощь, но на полках ни лекарств, ни бинтов не нашлось. Придется положиться на магию.
— Ты пока сиди тут, сторожи мою каюту! — велела Патриция пурре. Вдруг умирающему придется делать операцию или переливать кровь. Это зрелище не для пурры. Зверушка, наверняка, впечатлительна.
Патриция была готова даже перелить пленнику магическую кровь, чтобы узнать, что с ним случилось. Пинта пива помогла ему больше, чем переливание крови. Пленник ощущал всепоглощающую жажду.
— Огонь! — бормотал он.
— Кругом трясина, а не огонь, — неделикатно напомнила Зелигена, чья каюта медленно обращалась в болото. Пленник лежал наполовину в зеленой топи, которая заменяла тут койку.
Патриция, едва переступила, порог, ощутила, что сапоги увязли в болотной жиже.
— Что за проклятие! — выругалась она. — Нельзя содержать каюту в большей чистоте.
— Не ходи в гости к болотной фее, если не хочешь испачкаться, — с оскорбленным видом заявила Зелигена.
Нетопырина висела под потолком головой вниз. Такая поза помогала ей не запачкаться. Но кончики ее длинных серых волос, свешивавшиеся вниз, окрасились зеленым цветом трясины.
— Веди допрос быстрее, иначе я не выдержу! — мученическим тоном обратилась она к Патриции. — Тут пахнет лягушками и жабами.
К счастью, лягушек и жаб тут пока не было, иначе они бы уже квакали целым хором. Патриция склонилась над пленником. Кто-то уже порвал на нем одежду. Его тело напоминало карту из ожогов.
— Кто с вами такое сотворил? — Патриция заметила, что ожоги нанесены не спонтанно. Они соединятся в линии и даже в знаки, будто на тело человека наносили надписи огнем. Пленник напоминал живую карту из выжженных на коже линий и надписей.
— Это драконьи знаки, — определила свесившаяся с потолка Нетопырина.
— Еще одна записка от дракона для меня? Уже на коже, а не на бумаге?
— Не знаю! Я не понимаю драконий язык, — Нетопырина нервно взмахнула серым крылом и чуть не сорвалась с потолка. Кажется, что-то она все-таки поняла, и ей это совсем не понравилось.
— Мы спасли свою смерть, — шептал пленник.
— Вы это кто? — Патриция склонилась над ним. — Команда вашего корабля?
При виде ее рыжих волос пленник содрогнулся.
— Уберите огонь! — потребовал он.
Это не огонь, а всего лишь непокорные рыжие пряди, хотела возразить Патриция, но решила не спорить. Неизвестно, как долго пленник проживет. Она стянула волосы в жгут и убрала их под треуголку. Так-то лучше.
— Огня больше нет! Кто вас обжег?
Пленник закашлялся. Гоблин принес ему еще одну кружку пива. Пиво, эль и вино были захвачены с того же корабля, что и золото. Не обидно угостить пленника его же запасами.
— Вы адмирал короля Опала? — Патриция решила приступить к серьезному допросу.
— Был, пока мой корабль не затонул. Вернее, сгорел, а потом затонул. Он вспыхнул, как щепка.
— Дракон его сжег?
Пленник недоуменно воззрился на нее.
— Тут над морем летают драконы, — пояснила Патриция.
— Так и он говорил… — пробормотал пленник.
— Кто?
— Юноша с затонувшего судна. Он сказал, что если бы не дракон, он бы не пытался утопиться.
Как странно! Неужели какого-то мореплавателя дракон довел до попыток утопиться. Утонуть, чтобы не сгореть это еще не выход. Патриция вот даже не знала, какая из стихий более смертоносная: огонь или вода. В воде ведь обитают русалки и разные хищные создания моря. Одних акул кругом не сосчитать.
— Вы подняли этого юношу к себе на борт, а что дальше? — подстегнула Патриция.
Пленник часто кашлял и переставал говорить. Он тяжело прерывисто дышал. Патриция опасалась, что он умрет раньше, чем расскажет. Будь у нее на борту одна могильная фея, которая знает основы некромантии, и она бы оживила труп, чтобы его допросить. Но могильных фей в команде не было, поэтому приходилось стараться, чтобы пленник не умер раньше, чем поведает свою историю.
— Мы подняли его на борт «Знаменосца».
— «Знаменосец», «Рогоносец» и «Венценосец» это лучшие боевые корабли Опала, — обрадовалась Патриция. — Значит, «Знаменосца» уже нет, а что со спасенным вами человеком?
— Парень оказался совсем юным, почти мальчишкой. Выглядел он, как эльф со странными сверкающими глазами. Вначале он оправился, но начал рассказывать о таких вещах, что у команды волосы встали дыбом. Он умел колдовать.
— Разве подданные короля Опала боятся колдовства? — спросила Патриция и тут же пожалела о своих словах. Адмирал колдуном точно не был, иначе давно бы исцелился от ожогов.
— Если бы только я сразу понял, что спасенный не человек! Жаль, что он проявил свою магию не сразу. Лишь на третий день стало ясно, что мы выловили из воды злого мага. Он просто сидел в каюте, а предметы парили вокруг него. Огонь вспыхивал то здесь, то там. Вначале сгорела фок-мачта. Казалось, что молния в нее ударила, но ночь была не грозовой. Затем начали гореть живьем члены команды. Они вспыхивали, будто факелы прямо на месте! Потом странные существа завелись на борту. А потом на палубе остались только я и он, — пленник заикался и путался в показаниях. — Он шел за мной, а палуба под его ногами вспыхивала огнем. Он сказал, что ему нужно передать послание для кого-то и принялся чертить огнем знаки на моей коже.
— Он бредит! — заявила Нетопырина.
— Тсс! — Патриция поднесла палец к губам. Пусть летучая мышь замолчит. Пленник и так едва говорил.
— Поучитесь на моем примере! — умирающий вцепился в руку Патриции. — Не подбирайте странных людей, потерпевших кораблекрушение, особенно если эти потерпевшие напоминают на вид красивых потрепанных эльфов. Вы подберете свою смерть! У смерти прекрасные лазурные глаза, острые когти и огненная хватка! Не покупайтесь на невинный взгляд тех, кто тонет, иначе спасете их, и они утянут вас в огненный ад.
Наверное, он сказал слишком много, потому что знаки на его коже вдруг запылали. Искры забегали по его телу. Кожа слезала с него. Через миг всё его тело сгорело. Даже трясина его не спасла.
— Жаль, что я не умею читать драконьи символы, — пожалела Патриция.
— Ты умеешь, — удивила ее Нетопырина. — Просто не помнишь, как это делается.
В порту
Ну, почему Нетопырина заговорила, как русалки! Патриции уже надоело, что все видят в ней забывчивую особу.
Зелигена вовсе не считала дурной приметой, что в ее каюте только что умер какой-то страдалец. Она завалилась спать посреди своего миниатюрного болота. Трясина из-под двери ее каюты уже переползала на палубу и вилась фестонами зелени. Гоблины не могли ее отдраить, сколько ни старались.
Наверное, после того, как его корабль сгорел, адмирала подобрали другие идущие за ним корабли из опалского флота. Король Опала никогда не посылал свои боевые корабли в плаванье по одному.
Патриция пыталась разглядеть в подзорной трубе догоняющие его суда, но в темноте ничего было не видно.
— Дай мне! — Нетопырина вырвала подзорную трубу из рук капитана. — Я отлично вижу в темноте.