Скрипнула входная дверь. Маршалл вопросительно посмотрел на старпома.
— Я знаю, сэр, что это не мое дело, но… — Маршалл помедлил, — все ли в порядке с нашим командиром?
Тэрнер осмотрелся и спокойно сказал:
— Если бы Брукс мог приказывать, то старик был бы сейчас в госпитале. — На какой-то момент он замолчал, а потом добавил: — Но и это было бы уже поздно.
Маршалл ничего не ответил. Обойдя мостик, он направился к прожекторной установке на левом борту. В течение пяти минут до старпома доносились приглушенные голоса. Когда Маршалл вернулся, Тэрнер вопросительно посмотрел на него.
— Это Ралстон, сэр, — доложил командир минно-торпедной части. — Кроме меня он вряд ли заговорит с кем-нибудь откровенно.
— Ну и что же, заговорил?
— Да, но только о том, о чем хочется ему. Об остальном предпочитает помалкивать, как я ни старался. Не знаю, как и подойти к нему. Что же нам делать, сэр?
— Оставьте его в покое, — посоветовал Тэрнер. — Ничего не поделаешь. Уж очень много неприятностей заготовила судьба этому парню.
Снова наступило молчание. Снегопад почти прекратился, но ветер не утихал.
Было около половины второго ночи, когда Тэрнеру захотелось выпить горячего. «Кофе или какао», — раздумывал он и решил остановить свой выбор на какао. Повернулся к рассыльному Крайслеру, младшему брату корабельного гидроакустика Крайслера, и хотел уже было попросить его принести чашку какао, когда из внезапно ожившего динамика донеслось: «Мостик, докладывает радиорубка. Мостик, докладывает радиорубка».
Подскочив к микрофону, Тэрнер включил его и сердито рявкнул:
— Мостик. Старпом слушает.
— Радиограмма с «Сирруса»: «Отраженный акустический контакт с подводной целью слева по носу, пеленг триста градусов. Сигнал усиливается, цель приближается».
— Контакт с подводной целью? В радиорубке: повторите!
— Да, сэр, контакт с подводной целью.
Еще продолжая слушать доклад радиста, Тэрнер протянул руку к фосфоресцирующей кнопке сигнала боевой тревоги и нажал ее.
Две минуты спустя «Улисс» был изготовлен к бою. Старпом перешел в кормовой командно-дальномерный пост. На мостике появились Вэллери и Тиндэл.
«Сиррус», следуя в двух милях слева по борту от «Улисса», в течение получаса поддерживал контакт с целью. На помощь ему был послан «Викинг». В нижних помещениях «Улисса» было слышно, как они сбрасывали глубинные бомбы. Через некоторое время с «Сирруса» донесли: «Атаки безуспешны. Контакт с целью потерян. Надеемся, что вас не побеспокоили».
Тиндэл приказал отозвать оба эсминца и дать отбой.
Вернувшись на мостик, старпом попросил рассыльного принести чашку какао. Быстро сбегав на матросский камбуз, Крайслер принес чайник с густым горячим напитком и налил кружку для старпома. Отхлебнув глоток, Тэрнер торопливо заметил:
— Молодец, Крайслер. Маршалл, побудьте здесь за меня. Мне нужно посмотреть, где мы находимся.
Тэрнер удалился в штурманскую рубку и, удобно устроившись там в кресле, стал внимательно рассматривать карту. Не успел он закурить сигарету, как в динамике снова раздался голос радиста. Теперь доносили с «Портпатрика». Обычно донесениям командира этого корабля не очень доверяли, но на этот раз он был настойчив. У Тэрнера не оставалось выбора — он снова дал сигнал боевой тревоги.
Двадцать минут спустя дали отбой, но старпому так и не пришлось в эту ночь выпить какао. Еще трижды сигнал боевой тревоги вызывал людей на боевые посты.
На заре Вэллери, как и всегда, был на мостике. Покрасневшие глаза глубоко ввалились, губы побледнели. Сильное кровотечение и бессонная ночь давали о себе знать.
Теперь корабли эскортной группы было лучше видно с мостика. Каким-то чудом большая часть кораблей выдерживала строй. Фрегат и тральщик держались впереди, опасаясь столкнуться с крейсером. В течение ночи только «Инвейдер» потерял свое место в строю и сейчас находился далеко за охранением. Получив гневный нагоняй от адмирала, корабль поспешил занять свое место в ордере.
Сигнал отбоя был дан в восемь ноль-ноль. В восемь десять, сменившись с вахты, люди уже пили чай, приводили себя в порядок, спешили с подносами в руках к камбузу. В этот момент «Улисс» содрогнулся от взрыва. Полотенца, мыло, тарелки и подносы были брошены. Озлобленные люди, не дожидаясь сигнала тревоги, разбежались по боевым постам.
В полумиле от «Улисса», как на шарнире, крутился «Инвейдер». Взлетная палуба корабля как-то неестественно наклонилась. Снова повалил снег, хотя и не так сильно, чтобы нельзя было различить густое облако черного дыма, охватившее мостик «Инвейдера».