— Когда танкеры взрываются, то они взрываются, Николас. — Казалось, что Вэллери думал в этот момент о чем-то очень далеком. — А если они просто горят, то могут продержаться очень долго. Танкеры очень живучи, мой мальчик, очень… Они держатся на плаву намного дольше других судов.
— Но у него ведь огромная пробоина в борту, сэр, величиной с дом, — возразил Николас.
— Это не имеет никакого значения, — ответил Вэллери. Он продолжал что-то внимательно рассматривать и, казалось, чего-то ждал. — Эти суда имеют огромный запас плавучести. На танкере может быть двадцать семь герметических цистерн, не говоря уже о коффердамах, насосных станциях, машинных отделениях… Вы, наверное, никогда не слышали, Николас, как Нельсон сумел удержать поврежденный танкер на плаву, нагнетая в его цистерны сжатый воздух? А о капитане первого ранга Мэйсоне и «Огайо» слышали что-нибудь? А о… — Вэллери внезапно остановился на полуслове и после короткой паузы продолжал уже совсем иным тоном: — Так я и думал! Я так и знал! «Витура» все еще на ходу и не потеряла управления! Боже, она, наверное, все еще идет пятнадцатиузловой скоростью! Быстро на мостик!
Вэллери почувствовал, как Петерсен обхватил его своими сильными руками и, поднявшись на мостик, поставил, как ребенка, перед изумленным старшим помощником.
— Все в порядке, старпом, — улыбнулся Вэллери. — Брукс решил, что необходимо приставить ко мне Пятницу. Это кочегар Петерсен. Он обращается со мной чуть ли не как с ребенком. Тем не менее без него мне было бы очень трудно… Но довольно обо мне. — Он кивнул в сторону танкера, который пылал теперь еще ярче. — Что делать с ним, старпом?
— Да, этот факел — прекрасный маяк для любого немецкого корабля или самолета, которые ищут нас, — проворчал Тэрпер. — В Тронхейме, наверное, уже читают донесение с нашими координатами…
— Вот именно, — согласился Вэллери. — Кроме того, он прекрасно освещает новые цели для лодки, атаковавшей «Витуру». Да, этот горящий спутник слишком опасен для нас. Неплохая работа, старпом, а? Надо отдать должное фрицам, ведь атаковали почти в полной темноте!
— Возможно, кто-нибудь забыл затемнить иллюминатор, сэр. Плохо, что у нас не хватает кораблей для проверки затемнения. Но противник тоже попался, сэр. «Викинг» находится над лодкой и поддерживает акустический контакт с ней… Я послал его туда сразу после взрыва.
— Это хорошо, — одобрительно пробормотал Вэллери. Он еще раз посмотрел на горящий танкер, затем снова повернулся к Тэрнеру. — Придется потопить его, старпом.
— Да, придется, — глухо повторил Тэрнер.
— Это ведь «Витура»? Да?
— Да, это «Витура», сэр. Танкер, который был поврежден еще утром.
— Как фамилия капитана?
— Не имею представления, сэр, — признался Тэрнер. — Штурман, где список судов конвоя и экипажей?
— Не знаю, сэр, — неуверенно ответил Карпентер. — Кажется, он был у адмирала… Да, да, он был у него. Но теперь этот документ, наверное, уничтожен…
— Почему вы так думаете?
— Сегодня утром вестовой адмирала Спайсер чуть не задохнулся от дыма, — пояснил Карпентер. — Адмирал разжег в ванной целый костер, чтобы уничтожить в нем, как он сказал, «важные документы, которые не должны попасть в руки противнику». Это были большей частью старые газеты. Но я думаю, что и список судов попал туда же… Больше ему быть негде.
— Додумался же, старый… — Тэрнер вовремя спохватился — ведь речь шла об адмирале — и остановился на полуслове. С сожалением покачав головой, он обратился к Вэллери: — Разрешите запросить семафором у Флетчера на «Кейп Хаттерасе»?
— Не надо, — нетерпеливо ответил Вэллери. — У нас нет времени. Бентли! Капитану «Витуры»: «Немедленно покидайте корабль. Танкер необходимо потопить».
Внезапно Вэллери всей тяжестью своего тела налег на руку Тэрнера.
— Извините, старпом, мои ноги, кажется, меня уже не держат… Они как ватные… — Он криво улыбнулся. — Это, пожалуй, уже конец… Если взбунтовались ноги, то притворяться дальше нет никакого смысла… О боже, неужели конец?!
— А чему тут удивляться! — заворчал Тэрнер. — Вы же сами довели себя до такого состояния! Сядьте на адмиральский стул, он свободен…
Вэллери попытался было возражать, но, почувствовав, что не устоит на ногах, покорно согласился и разрешил усадить себя на табурет. Откинувшись на переборку, он глубоко и с облегчением вздохнул. Послышался скрип двери и приглушенный гул голосов. Затем к Вэллери подошел Тэрнер:
— Старшина корабельной полиции, сэр. Вы вызывали его?