— Я лично не прочь познакомиться с Арктикой, — говорил Витька. — Штурману это необходимо. Надо иметь представление, что это такое.
— А мне рассказывали, что Арктика привлекает к себе людей своим величием, суровостью природы, какой-то особенной тишиной. Арктика околдовывает людей. Человек, побывавший там один раз, уже не может с ней расстаться. Может быть, и я останусь там… года на три, — фантазировал Женька, и сам начинал верить своим словам, загорался и говорил — Там люди на вес золота. Буду работать такелажником или кем-нибудь другим…
— А как же больная тетя? Ведь она должна быть под твоим присмотром? А ты на три года?
Женька не удостаивал нас ответом. Фокус не удался, что уж о нем говорить.
Пароходство стало оказывать нашему судну заметное внимание. Обновили и пополнили снабжение и инвентарь, поставили на три дня в ремонт, каждый день приходили представители разных отделов — проверяли готовность «Мироныча» к арктическому плаванию.
В пароходстве выходила газета «Советская Балтика». Главным ее редактором был Ефим Береговой. Каждый номер газеты кончался словами: «Привет морякам!» и подписью: «Ефим Береговой». Эта фраза стала такой популярной, что при встрече или расставании мы всегда говорили: «Привет морякам, Ефим Береговой!»
Худенький, маленького роста, Ефим неожиданно появился у нас в каюте и сразу взял быка за рога. Он бросил на столик свой огромный портфель, кепку, поправил круглые очки на большом носу и начал:
— В чем дело? Почему вы не даете материал? Это же преступление!
Мы опешили.
— Да-да, преступление, — глядя на наши удивленные лица, повторил Ефим. — Пароход отправляется в арктическую экспедицию, а они ни слова. Ни о подготовке, ни о людях, ни об энтузиазме моряков. Нехорошо, братцы.
— Но почему материал должны давать именно мы? На судне еще тридцать человек.
— Если вы хотите меня обмануть, — Ефим укоризненно покачал головой, — то это вам не удастся. Вы культурные, интеллигентные ребята. Готовые штурманы. Я же все знаю… Кому, как не вам, давать материал в газету? Меня направил к вам судком.
В каюту вошел Женька, поздоровался и сел на краешек койки.
— Вот наиболее интеллигентный человек, — показал на Женьку Виктор, — имеет склонность к журналистике, прекрасный рассказчик.
— Как же, знаю, — не растерялся Ефим, — на него я тоже рассчитываю. В общем, слушайте сюда. Во время рейса вы трое должны вести путевые заметки. Все видеть, все записывать. Больше о людях, об их делах, мечтах, быте. Необычная природа. Вы встретитесь со многими интересными людьми, там, на Севере. Зимовщики, полярные летчики, строители порта на Диксоне… Пусть — это даже лучше — будет одна целая вещь, большой очерк… Вы возвращаетесь из рейса, сдаете рукопись мне. Я ее отдаю на машинку и начинаю печатать в «Советской Балтике» с продолжением… Потом мы выпускаем отдельную книгу. Я это беру на себя. В издательстве «Водный транспорт» нас поддержат. Ваши фамилии станут известными в морских кругах.
Ефим говорил так убежденно, с таким жаром, что охвативший нас сначала скептицизм исчез бесследно. Мы были потрясены открывшимися перед нами горизонтами. Нам предстояло стать настоящими журналистами! И потом так хотелось, чтобы наши фамилии были известны в морских кругах.
— А как же мы будем писать втроем? — спросил Женька.
— Очень просто. Рейс большой, разделите его на три части. Каждый будет писать свою часть. Потом соедините какими-нибудь связующими фразами. Имейте в виду, газета рассчитывает на ваш материал. Других просить не буду. Не подведите.
— Подписываться нам как?
— Можете ставить все фамилии подряд, можете придумать себе псевдоним.
Псевдоним! Вот это здорово. Кажется, только известные писатели подписывали свои произведения псевдонимом.
Ефим Береговой пожал каждому из нас руку, сказал на прощание «привет!» и ушел, а мы остались в каюте обсуждать предстоящую журналистскую работу.
— Прежде всего надо придумать название. Такое название, чтобы дух у читателей захватывало, — сказал Витька. — Вот, может быть, так… «Полярные дали».. Или «Сквозь льды и туманы»?
— А может быть, туманов и льдов не будет, — хихикнул Женька. — Тогда как? Предлагаю «Вторая Карская». Солидно и убедительно. Первая Карская уже была. Принимаете?
Мы еще некоторое время придумывали название нашей будущей книге, но все-таки приняли предложение Женьки. Пусть книга называется «Вторая Карская». Звучит!