— Кричат там! — Сигурд показал туда, где находилось скрытое от них окно Приюта Бела. Вдруг впереди на стене они заметили какой-то выступ. Стена круто взмывала ввысь, и поэтому подойти близко к выступу было нельзя, оттуда же, где они стояли, не было видно, что находится за ним.
— Вот и пригодились твои длинные руки, Гиги, — сказал викинг. — Встань как можно ближе к краю, вот так. Обхвати меня за колени и держи. У меня спина крепкая, я высунусь и посмотрю, что там.
Обхватив викинга за колени, Гиги поднял его; сильной ногой для равновесия упираясь в стену, он мощными руками удерживал Сигурда.
А Сигурд, прижатый к стене ветром, словно опавший лист, увидел прямо перед собой, на расстоянии чуть больше фута лицо Кентона!
— Подожди! — закричал викинг и, дрыгая ногой, подал сигнал Гиги.
— Волк там? — сообщил он. — Там, в окне, да так близко, что может втащить меня внутрь! Гиги, подними меня еще раз, а когда я просигналю — отпускай. Потом пусть так же поднимется Зубран. А ты оставайся здесь, иначе мы не сможем вернуться. Жди и будь готов поддержать все, что бы ни упало тебе в руки. Давай быстрее!
Гиги опять поднял Сигурда, и Кентон наконец-то сжал в руках его запястья. Гиги отпустил викинга. Несколько секунд Сигурд висел в воздухе, а затем Кентон втащил его внутрь,
— Принимай Зубрана! — крикнул он Кентону, бросаясь к дверям, возле которых с мечом в руках стояла Шаран.
Поддерживаемый длинными руками Гиги, перс завис в воздухе и, подхваченный Кентоном, оказался на подоконнике.
В порывах ветра пламя жаровни горело неровно, как факел; тяжелые золотые занавеси вздувались парусами, маленькие светильники по стенам погасли. Перс нащупал ручки и закрыл окно. Быстро сжав руку Кентона, он с удивлением посмотрел на тела жреца и танцовщицы.
— А Гиги? — воскликнул Кентон. — С ним все в порядке? Вас не преследовали?
— Нет, — сказал пере, — а если кто-то и шел за нами, то, ты ведь знаешь, Волк, призраки не могут владеть мечами. С Гиги все в порядке. Он ждет внизу, чтобы поймать нас, когда мы выберемся через окно. Все, кроме одного, — добавил он едва слышно.
Думая о Гиги и о том, как они будут уходить, Кентон не расслышал эту последнюю странную фразу. Он подбежал к двери, которую бдительно охраняли Сигурд и Шаран, быстро обнял Шаран, раздвинул шторы и стал всматриваться. Далеко внизу он различил тусклый блеск — это мерцали кольчуги, броня и мечи. Воины уже прошли примерно четверть лестницы, ведущей из Дома Бела, они двигались медленно, осторожно, бесшумно, намереваясь застать врасплох жреца Бела в объятиях Шаран!
У Кентона оставалось время, хотя бы несколько минут, чтобы осуществить внезапно возникший замысел. Надев на голову шлем Бела, Кентон взял щит и накинул на плечи алую мантию.
— Сигурд! — позвал он шепотом. — Зубран! Идущие сюда думают, что здесь сейчас только Шаран и тот, что лежит там. Если они поймут, что нас несколько, мы не успеем еще пройти и половины пути, как поднимется тревога, мы попадем в руки воинов — и это конец! Поэтому, когда они придут сюда, я и Шаран встретим их. Они не убьют нас, только попытаются схватить. К тому же они не знают, что мы наготове. Потом берите Шаран и опустите ее к Гиги. А мы...
— Начало хорошее, Волк, — спокойно прервал его перс. — А конец — нет. Кто-то один должен остаться, чтобы остальные могли спокойно уйти. Иначе, когда воины войдут сюда, черный жрец быстро догадается, что случилось. Храм окружат так, что не прорвется и целый полк. Нет, один человек должен остаться — на время.
— Я останусь, — сказал Кентон.
— Любимый! — шепнула Шаран. — Мы пойдем вместе, или я тоже останусь!
— Шаран». — начал Кентон.
— Мой дорогой повелитель, — она остановила его строгим тоном. — Неужели ты думаешь, что когда-нибудь еще я отпущу тебя? Расстанусь с тобой? Никогда! В жизни или в смерти я буду с тобой!
— Нет, Волк, я останусь, — сказал перс. — Шаран не пойдет без тебя, и значит, ты не можешь остаться, поскольку она обязательно должна уйти. Гиги тоже не может, потому что ему сначала надо для этого попасть сюда. Ты согласен? Хорошо! А Сигурд должен уйти, чтобы показывать дорогу обратно, только он один ее знает. Кто остается? Зубран! Так велят боги. А их не переспоришь.
— Но как же ты выберешься? Как найдешь нас? — с тревогой спросил Кентон. — Ты же сам говоришь, что без помощи Гиги не выбраться через окно!
— Не выбраться, — согласился Зубран. — Но из этих покрывал я могу сделать веревку и спущусь по ней на лестницу. Один может пройти там, где не пойдут пятеро. Я помню дорогу через город и помню, как мы шли по лесу. Ждите меня там.
— Они совсем рядом, Кентон! — тихо сказала Шаран.
Кентон подбежал к двери. Внизу он увидел около двух десятков воинов, которым оставалось пройти еще дюжину ступеней. Они двигались бесшумно, парами, держа наготове мечи и маленькие щиты; за ними шли одетые в желтое и черное жрецы, среди черных мантий был и Кланет.
У стены справа от Шаран притаился Сигурд. Его не было видно, но он готов был защитить женщину. Перс стоял рядом с Кентоном, прижавшись к стене так, чтобы идущие не могли его видеть.
— Закрой жаровню, — прошептал Кентон. — Погаси огонь. Лучше, чтобы за спиной не было света.
Перс не стал закрывать жаровню, чтобы не потушить пламя. Он встряхнул ее, и в жаровне остались тлеющие угольки; чтобы не было видно их слабого мерцания, перс отнес жаровню в дальний угол.
Первая пара воинов была почти на вершине лестницы, уже протягивая руки, чтобы отдернуть штору.
— Пора, — шепнул Кентон Шаран и сорвал занавеси. Они стояли перед воинами, она — в белых одеждах жрицы, он — в золотых доспехах бога. А те, парализованные внезапным видением, в изумлении смотрели на них.
Не давая им опомниться, Кентон взмахнул мечом, сверкнувшим, как синяя молния; блеснул клинок Шаран. Воины упали. Их тела еще не коснулись камня, когда Кентон выхватил у одного из них меч и передал Шаран. Она набросилась на подступивших воинов.
— За Иштар! — услышал он голос Шаран и увидел, как она ударила.
— Схватите их обоих! — донесся рев Кланета.
Наклонившись, Кентон поднял мертвое тело и швырнул его в самую гущу воинов. С проклятьями они падали под ударом трупа, словно под ударами меча! И воины и жрецы кувыркались по ступенькам, чтобы разбиться о каменный пол Дома Бела.
Отскочив назад, Кентон схватил Шаран и препоручил ее Сигурду.
— Иди к окну! — приказал он. — Передай ее Гиги!
Опередив их, Кентон распахнул окно.
Где-то вдалеке вспыхивали молнии, кромешная тьма уступила место густому полумраку, все еще завывал ветер и стеной лил дождь. В этой полутьме Кентон разглядел мокрые руки Гиги, выжидательно застывшие возле стены. Он отошел от окна. Мимо него, крепко держа Шаран, скользнул викинг. На какое-то мгновение зависнув в воздухе, она упала в объятия Гиги и исчезла из виду.
Крики на лестнице усиливались. Воины поднимались все выше. Кентон увидел, как Сигурд и перс подняли тяжелое ложе, сорвали с него покрывала и опрокинули его. Подтащив ложе к дверям, они толкнули его вниз по ступенькам. Послышались стоны, крики агонии. Ложе сметало людей на своем пути, как хорошо брошенный шар сметает деревянные кегли. Оно било и крушило все, но наконец на одном из крутых поворотов лестницы застряло, зацепившись за золотой канат ограды, и, как баррикада, загородило проход.
— Бегите, Сигурд! — крикнул Кентон. — Ждите нас у леса. Я останусь с Зубраном.
Перс посмотрел на него с такой теплотой, какой Кентон никогда раньше не видел в этих агатовых глазах. Зубран кивнул Сигурду.
Это был какой-то заранее условленный сигнал, и Кентон в то же мгновение оказался в руках викинга. Несмотря на всю накопленную в этом мире силу, он не мог вырваться. Зубран быстро снял с Кентона золотой шлем Бела и надел на себя; спрятав бороду, завернулся в расшитую алым мантию и схватил золотой щит.
Кентон сопротивлялся, но его легко, как ребенка, отнесли к окну, перекинули через подоконник, его подхватил Гиги и опустил на землю рядом с плачущей Шаран.