Корабль стоял в широкой протоке, вокруг поднимался фантастический каменный город. Слева высоко вверх вздымались вершины тускло-зеленых и ослепительно-красных обелисков. Справа, на расстоянии трех полетов стрелы, на сотни футов в небесах поднималась острая вершина пирамиды.
Из-за основания пирамиды показалась черная галера Кланета!
Вид этого узкого корабля, устремившегося к ним голодной собакой, подействовал на Кентона и на всех остальных, как сильное вино, вызывающее головокружение.
Тяжелая тень произошедшего все еще висела в воздухе — еще несколько минут назад они были всего лишь мошками, то беспомощно радуясь ослепительному сиянию жизни, то столь же беспомощно замирая во тьме, жизнь отрицающей. Кентон все еще чувствовал страшный погребальный запах, могильный холод все еще сковывал его душу, он хорошо помнил, как чернота застилала ему глаза.
Но теперь, видя перед собой корабль черного жреца, он знал, что делать!
Клинок меча и острие стрелы, смерть — вполне возможно, смерть, бушующая под барабанный бой, горячая смерть, рвущаяся с цепи и заглушающая биение жизни, — все это не выдумки, а реальность.
Кентон слышал разгневанный голос Шаран, звучавший как золотой рожок, слышал рев Гиги, крики Сигурда. Он и сам кричал, вызывая черного жреца на бой, угрожая ему.
В полной тишине узкая галера приблизилась к ним.
— Сигурд, к рулю! — Здравый смысл вернулся к Кентону. — Войди в узкий канал. Так, чтобы мы могли грести, а им бы пришлось убрать верхний ряд весел. По крайней мере, тогда мы будем двигаться с одинаковой скоростью!
Северянин бросился к румпелю. Снизу раздался резкий свисток надсмотрщика, корабль рванулся вперед.
Теперь только два полета стрелы отделяли его от галеры. Корабль обогнул каменные глыбы и вошел в тихую голубую бухту, вокруг которой поднимались множество ярко-красных куполов, покоящихся на огромных алых камнях; бухту разрезали математически правильные протоки между камнями, их ширины едва хватило, чтобы корабль мог пройти, не задевая веслами скал.
— Сворачивай в любой канал! Сюда! — закричал Кентон.
Развернувшись, корабль устремился в ближайшую протоку. Туча стрел просвистела ему вслед, от галеры его теперь отделяло расстояние, лишь в пять раз превышающее его собственную.
Огромные, похожие на мечети каменные глыбы окружали узкий канал, тянувшийся вперед на целую милю. Пройдя треть этого расстояния, они увидели, что на галере убрали половину весел, и она вошла в протоку. По команде Кентона гребцы заработали быстрее, и галера, более тяжелая, чем корабль, отстала.
Корабль летел по синим волнам, а в это время отважная четверка собралась на корме держать совет.
— Слетаются вороны! — проворчал Сигурд. Глаза его загорелись мрачным огнем. — Девы-воительницы спешат из Валгаллы. Я слышу стук копыт!
— А если они вернутся с пустыми руками! — воскликнул Кентон. — Нет, Сигурд, это наш единственный шанс. Сам Кланет разнюхал, где мы. Так давайте встретим его достойно.
— Нас только семеро, Волк, а их на той галере множество по семеро, — сказал Гиги. В его голосе звучало сомнение, но маленькие глаза воинственно блестели.
— Я больше не намерен бегать от этой черной свиньи! — с жаром воскликнул Кентон. — Я устал изворачиваться и прятаться. Давайте сыграем в открытую! А ты что думаешь, Шаран?
— Я думаю, как и ты, — спокойно ответила она. — Какова твоя, такова и моя воля, любимый!
— А ты что скажешь, северянин? — спросил Гиги. — Быстрее решай!
— Я заодно с Волком, — отозвался Сигурд. — Сейчас самое время. Давным-давно, когда я правил драконами, у нас имелась на этот случай хитрость. Вы видели, как кошка нападает на собаку? Ха-ха! — Сигурд рассмеялся. — Сначала она быстро убегает и прячется за какой-нибудь угол, а собака с лаем проносится мимо. Тут кошка выскакивает, выпускает когти и кидается на собаку. Ха-ха! — хохотал Сигурд. — Мы убегали, как эта кошка, пока не находили укромного местечка. И когда дракон приближался, мы нападали; надо было слышать этот собачий вой, когда мы рубили и крушили! Так давайте найдем такой угол, где можно притаиться и подкараулить черного пса. Пусть две девушки останутся со мной у руля, а вы вчетвером стойте у арбалетов, и когда я сломаю врагам весла, вы начнете выпускать огненные стрелы,
— А как же их собственные стрелы? — спросил, усмехаясь, Гиги.
— Мы должны довольствоваться тем, что есть, — ответил Кентон. — Гиги, я согласен с Сигурдом, или, может быть, у тебя есть другой план?
— Нет, — ответил Гиги, —- нет, Волк, у меня нет плана. — Он высоко поднял длинные руки. — Клянусь преисподней и ее Хранителем Ишеком, — взревел он, — я тоже устал убегать! Я убежал от принцессы из-за своей лысины, и разве это принесло мне счастье? Клянусь Наззуром, Уничтожающим Сердца, клянусь Зубраном, — голос его потеплел, — отдавшим за нас жизнь, — я больше не убегу! Найдите место, Волк и ты, Сигурд, и будем драться!
Отойдя немного, он повернулся к остальным.
— Протока скоро кончится, — сказал он. — Шаран, сердца девушек и твое сердце отделяют от вражеских стрел только легкая ткань и нежная грудь. Возьмите латы, шлемы, ботинки и наколенники. Я надену другую кольчугу и возьму свою булаву.
Он спустился вниз; Кентон кивнул, и Шаран с девушками отправились переодеться, облачившись в боевые доспехи.
— А что будет, когда ты сломаешь их весла, если это получится? — спросил Кентон викинга, оставшись с ним на палубе.
— Мы развернемся и возьмем его на таран, — сказал Сигурд. — Так мы делали раньше. Галера черного жреца тяжелее и неповоротливее нас. Во время маневра все должны быть на носу, чтобы не дать никому забраться на корабль. И потом мы сможем делать с ними, что хотим, — как та кошка.
Они подходили к устью протоки, по пятам за ними, на расстоянии полумили шла галера.
Шаран и три девушки вышли из каюты. Они превратились в стройных воинов, закованных в латы, длинные волосы были убраны под шлемы, ноги закрывались кожаными ботинками и наколенниками. На корме и на носу корабля они приготовили стрелы. Гиги проследил, чтобы арбалеты, пакля и масло были наготове.
Протока кончилась, корабль замедлил ход. Кентон с викингом огляделись вокруг. Справа и слева двумя огромными дугами тянулись высокие стены красных скал. Отвесные и ровные, они, возможно, образовывали круг, если тянулись дальше, но об этом можно было только догадываться.
Стены поднимались из воды. В центре предполагаемого круга высилась огромная остроконечная скала, превышающая стены в три раза и заслонявшая полнеба. Нижняя часть ее представляла собой гигантскую восьмиконечную звезду, ее длинные лучи высотой около пятидесяти футов были похожи на огромные, острые как нож клинья.
— Давайте свернем налево, — сказал Сигурд. — Пусть черный пес видит, куда мы идем.
Кентон забрался на крышу каюты и замахал руками; послышались крики преследователей.
— Хорошо! — громко сказал Сигурд. — Теперь пускай они подойдут ближе. А мы, Волк, пока останемся здесь! Смотри, — корабль в это время огибал первый луч звезды, — здесь едва хватает места, чтобы корабль и галера могли разойтись. К тому же стена высокая, и нас из-за нее не видно. Да, это как раз то, что нам нужно! Но спрячемся мы не здесь, потому что Кланет будет настороже и подойдет сюда медленно; второй луч он тоже обогнет осторожно, хотя, наверное, уже несколько утратит бдительность, но и там он нас не найдет. И тогда он решит, что у нас только одно на уме — бегство. Поэтому третий луч он обогнет уже быстро, чтобы догнать нас, а именно там мы и спрячемся, чтобы напасть на него, когда он этого не ожидает!
— Отлично! — Кентон спрыгнул на палубу и встал рядом с Шаран и Гиги.
Гиги тоже понравился план, и он пошел еще раз взглянуть, все ли готово для стрельбы из арбалетов. А Шаран, обвив закованными в броню руками шею Кентона, задумчиво смотрела ему в глаза. Казалось, этим взглядом она впитывала каждую черточку его лица.
— Это конец, любимый? — прошептала она.
— Для нас с тобой никогда не будет конца, о мое сердце, — ответил Кентон.