- Довольно, - Шаран оттолкнула его, - у тебя нет на уме зла. Я отрекаюсь от своих слов - в твоих глазах не было страха. И это не было бегством. Говори - и я пойму тебя. Да будет так!
- Между Иштар и Нергалом, - продолжала она прерванный рассказ, - были и остаются ненависть и вражда. Ибо Иштар дарует жизнь, а Нергал ее отнимает, она служит добру, а он - злу. И кто может соединить Небо и Ад, жизнь и смерть, доброе и злое?
А она, Зарпанит, Кадишту, Священная, любимая жрица Иштар - она соединила. Ибо она не спускала глаз с того, от кого должна была отвернуться, она любила то, что должна была ненавидеть.
Да - жрица Повелительницы жизни полюбила Алузара - жреца Бога смерти! Любовь ее разгоралась ярким пламенем, свет которого озарял его - его и никого больше. Будь Зарпанит богиней, она пошла бы за Алузаром в Жилище Потерянных, как сама Иштар отправилась туда за своим возлюбленным Таммузом, чтобы спасти его или остаться там вместе с ним.
Да, она готова была остаться с ним в холодной темноте подземелий, где блуждают тени умерших и слышатся их слабые голоса. В мрачных владениях Нергала, в пустоте его обиталища, в его черном жилище, где самая темная тень земли показалась бы солнечным светом, Зарпанит была бы счастлива, зная, что Алузар с ней.
Так велика была ее любовь!
И я помогала ей, потому что любила ее, - прошептала Шаран, - но Кланет вынашивал против Алузара коварные планы, он ждал удобного случая, чтобы выдать его и занять его место. Алузар же доверял ему. И вот наступила та ночь…
Шаран замолчала, словно бы заново переживая ужас случившегося.
- Наступила ночь, когда Алузар и Зарпанит соединились… они встретились в ее покоях. Их руки сплелись, губы слились…
И в эту ночь Иштар спустилась с небес и воплотилась в Зарпанит!
Едва это произошло, Нергал поднялся из своего темного царства и воплотился в Алузаре..
И вот в объятьях друг друга, глядя друг другу в глаза, сгорая в огне смертной любви, лежали Иштар и Нергал, небо и ад, дух жизни и дух смерти!
Дрожь пробежала по телу Шаран, она зарыдала, и прошло немало времени, прежде чем она заговорила снова.
- Наконец объятья их были разорваны, нас закружили страшные ураганы, ослепили молнии. Когда вернулось сознание, мы увидели перед собой всех жрецов и жриц Семи Богов. Все уже было известно!
Даже если бы Иштар и Нергал не встретились в ту ночь, все равно грех Зарпанит и Алузара был бы раскрыт. Кланет, который должен был стоять на страже, выдал их, навлеча на них всеобщий гнев!
- Будь проклят Кланет! - Шаран вскинула руки. Кентон на себе ощущал пульсацию ее ненависти, подобную ударам огненных струй. - Да будет он пресмыкаться в холодной тьме обители Нергала и никогда не сможет умереть! О, богиня Иштар! Гневная Иштар! Отдай его прежде мне, чтобы я сама видела, как он уходит туда!
5. Как рассудили боги
- Некоторое время, - продолжала Шаран, - мы лежали в кромешной тьме, Зарпанит и я, об Алузаре мы ничего не знали. Велик был грех этих двоих, но была в нем и моя доля. Долго не находили нам кары. Я утешала Зарпанит, как могла, я любила ее и не думала о себе - ведь сердце ее разрывалось, она не знала, что стало с ее любимым.
И вот наступила еще одна ночь, когда жрецы пришли к нам. В полном молчании они отвели нас к Ду-аззага, Сверкающему Залу, где совещались боги. Другие жрецы привели Алузара. Перепуганные, они открыли дверь и втолкнули нас троих внутрь.
Душа моя сжалась и задрожала, и я почувствовала, как рядом вздрогнула Зарпанит: Ду-аззага был весь залит светом, и не изображения богов, а сами боги сидели перед нами! Они смотрели на нас, подернутые мерцающим облаком. Там, где находился Нергал, сгущалась огненная тьма.
В лазурной дымке, окружавшей святилище Набу, зазвучал голос бога мудрости.
- Твой грех, женщина, так велик, - вымолвил он, - и твой, жрец, тоже, что он потревожил богов! Что можете вы сказать в свое оправдание, прежде чем мы объявим о нашем решении?
Голос Набу был холоден и бесстрастен, как свет дальних звезд, но в нем угадывалось понимание.
Внезапно я почувствовала еще большую любовь к Зарпанит, и это придало мне силы; а она стояла рядом со мной, напряженная, дерзкая, защищенная, как щитом, своей любовью. Она ничего не ответила - только протянула к Алузару руки. Его любовь была столь же бесстрашна, он обнял Зарпанит.
Губы их встретились - и карающие боги были забыты!
И вновь заговорил Набу:
- Эти двое сгорают в пламени, погасить которое способна только Иштар, а может быть, и она здесь бессильна.