Приняв душ, я натягиваю ночнушку и оборачиваю мокрые волосы полотенцем. По дороге в комнату мои ноги вытанцовывают новую комбинацию: быстрые шаги, прыжок вперед, вращение на одной ноге…
Крик, раздающийся сзади, возвращает меня к действительности. Навстречу мне по коридору бежит Софи, просовывая руки в цветастую блузку. На ней нет ничего, кроме черных трусиков и кружевного лифчика в тон. С локтя свисает синяя юбка.
— Ах ты, стерва! — За ней в пьяном угаре несется Маттео, одной рукой подтягивая штаны. Он поскальзывается и удерживает равновесие рукой и коленом. — Ты, гребаная сука!
Голос Софи дрожит:
— Отстань от меня!
Они вернулись из поездки.
Я бросаюсь к нашей двери, вцепляюсь в дурацкую ручку, толкаю, толкаю: ну почему тебя вечно заклинивает? Отчаяние придает мне сил, я наконец распахиваю дверь, затаскиваю Софи, вваливаюсь вслед за ней. От моей соседки пахнет мужским шампунем, потом и страхом. Я захлопываю дверь у Маттео перед носом, его большое лицо превращается в маску ярости с налитыми кровью глазами, с его губ срываются ругательства. Дверь сотрясается под его весом. Я задвигаю засов и всей тяжестью наваливаюсь надверное полотно, Маттео все колотит и колотит.
— Стерва… динамщица…
Дверь содрогается под его ударами. Нижняя петля трещит, по моим босым ногам летят клочья пыли, я молюсь, чтобы дерево выдержало натиск.
— Какого черта, Дэн? — сердито рычит чей-то голос снаружи.
Ксавье? Глаза у меня расширяются от удивления, Софи подносит руку ко рту.
— Отвали, богатей. Коридор не твой.
Однако стук в дверь стихает. Голос у Ксавье ровный, невозмутимый:
— Может, пойдем выпьем? Тебе нужно прийти в себя. Встретимся внизу.
Маттео что-то бормочет, но я не могу разобрать слов. Затем его шаги удаляются. Через мгновение Софи дрожащей рукой убирает волосы с лица. У меня ушиблено плечо, мою соседку по комнате неистово трясет. Ее глаза распахнуты от страха, лиловый глаз заплыл. Раздается стук в дверь. Это Ксавье.
— Девочки, все хорошо?
Глаза Софи вспыхивают.
— Да. Нормально. — Она жестом просит меня не открывать. — Спасибо, Ксавье. Я в порядке.
— Мы в порядке, Ксавье.
— Он уже вырубился у себя комнате. Я буду в холле в конце коридора. Не бойтесь.
Ксавье нас защищает. Я ему очень признательна.
— Спасибо, — шепчу я через щель в двери. Мне просто повезло, что он оказался гораздо лучше Маттео. Когда его шаги тоже стихают, я поворачиваюсь к Софи:
— Я думала, он тебя прикончит.
Она плюхается на кровать, поджав под себя голые ноги. Тушь стекает по щекам, и бедняжка размазывает ее по лицу серым пятном. Ее узкие губы неподвижны, злы.
— Я его укусила.
Я опускаюсь рядом с Софи и беру ее за руку:
— Это была самозащита. Надо сообщить Дра-конше.
Софи с горьким смехом отстраняется:
— О, все будет прекрасно. Динамщица заработала фингал. А чего она ожидала?
— Софи! — Я обеими руками вцепляюсь в свою ночнушку. Эта девушка умеет быть такой сильной, когда дело касается близких… Почему же, когда речь о ней самой, все наоборот? — Ни один парень не имеет права так с тобой обращаться.
— Да, мамочка.
Я окидываю ее оценивающим взглядом:
— По-моему, ты этого не понимаешь.
Здоровый глаз Софи судорожно дергается, и она нетерпеливо трет его. Потом подтягивает ноги к груди и утыкается лицом в колени, подавляя рыдание.
— Я не могу его уважать. Никого из них не могу. Я не способна держать рот на замке — и они ненавидят меня за это. Даже если бы на «Корабле любви» у меня имелись все возможности, тетушка Клэр права. Мне в жизни не найти приличного парня.
Ох уж эта тетушка Клэр!
— У нее изумительная жизнь, но, будь моя воля, я никогда не пожелала бы такую для тебя. — Я поправляю подруге волосы. — Неужели тебе так важно захомутать парня?