- Он сделал, - грустно сказала Эна, жалея про себя Маффина.
- И ты отказала?! - не поверил Алекс.
- Сбежала, просто сбежала. И попалась в твои сети. Ой, пусти, что ты делаешь!
Алекс подхватил ее на руки, вынес из лифта и закружил в коридоре.
Уже отдурачившись, они сели обедать.
- Кстати, - заинтересовался Алекс, - а что за лисий яд кипел там в вытяжном шкафу?
- Жидкость фиолетовая? Понятия не имею, что они теперь химичат. Раз кипела - наверняка относительно безопасная. Ты чем-то другим надышался, там много всего хранится.
- А почему вы этого твоего Мартина Маффином зовете?
- Смешная история: на какой-то конференции его доклад понравился одному маститому, но старенькому профессору, он имя не дослышал и переиначил, прямо с трибуны. С тех пор прилипло.
- А как тебя называли?
- Никак, так Эной и называли. А тебя?
- Санни. То есть Солнечный.
- Почему?
- Кто их знает, журналист один назвал, все подхватили. Мне было лет пятнадцать, первая серьезная победа.
- Вот бы посмотреть.
- Правда, хочешь? У меня полно моих выступлений и тренировок записано, бери смотри, сейчас я тебе найду ту запись.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛАВА ВОСЬМАЯ, в которой героиня начинает смотреть фильмы из коллекции героя, не подозревая, к чему это приведет
Все кассеты в шкафу у Алекса оказались записями матчей и тренировок. Его. Его потенциальных противников. Просто игры известных теннисистов.
- Мне так удобнее анализировать свои ошибки, - пояснил Алекс. - И понять, чего ждать от противника. С некоторыми очень редко встречаешься.
Он нашел и поставил кассету. Устроился смотреть рядом с Эной, и она его чуть не прогнала, потому что он вскакивал, взмахивал руками на все свои оплошности: «Эх, какой же я неподвижный был! Слушай, это вообще невозможно смотреть без слез». Эна ему пригрозила, и они досмотрели.
Это была официальная телеверсия с комментариями и интервью сразу после победы. Журналист, взяв интервью у светящегося от радости светловолосого мальчишки, сказал: «Вот он каков, просто солнечный Александр, Санни».
- А у тебя есть что-нибудь более раннее?
- Еще раньше? Ну есть, но это совсем не интересно.
- Я же не на технику хочу посмотреть, - засмеялась Эна.
Алекс уже с интересом глядел на экран. Он сам давно не видел эти записи. Ранние были сделаны еще его отцом.
Утром Алекс съел весь завтрак и задумчиво спросил:
- А не сходить ли мне в булочную по соседству? Помнится, они вкусно пекли.
- Конечно, сходи, - обрадовалась Эна тому, что у Алекса появился аппетит.
Он быстро вернулся и помахал ей от дверей пакетом:
- Ничего у них не изменилось, иди пробовать.
Такой он был славный с этим своим пакетом и, главное, голодный, что Эна подбежала, обняла его и поцеловала.
- Какой ты вкусный, - с наслаждением поцеловала еще раз, - вкуса молока с медом и, кажется, корицы.
- Не поймаешь, я ни одной не съел по дороге, честное слово.
Нет, подумала Эна, это не булочки, это исчез запах и привкус лекарств, химия наконец выветрилась из организма. Сам Алекс просто перестал чувствовать горечь во рту, и к нему вернулся вкус еды. Он не обратил на это особого внимания, как не обращают внимания на то, что синяк прошел.
- Ты упорно решила все пересмотреть? - увидел Алекс включенный телевизор. - Это же скучно, если не любить теннис.
- Да это же интереснее любых фотографий! Ты такой... живой! Ты лучше всех, даже когда проигрываешь.
Эну поразило, как игроки по-разному огорчались по поводу проигрышей. Один Алекс неизменно лучезарно улыбался, несмотря на то, выиграл или проиграл, и светился удовольствием от игры. Вот почему его прозвали Солнечным, а совсем не из-за отливающих золотом волос.
А как он двигался во время игры! Легко - просто невесомый какой-то. Никаких усилий.
- Ты проигрывал только тогда, когда играл не вполсилы, а в четверть силы, - засмеялась Эна. - А что было бы, если бы ты в полную силу сыграл?
- Смотри дальше, если хочешь увидеть полную силу. Я заиграл постепенно, - ответил Алекс, удивившись, как Эна с ходу уловила суть вещей.
Да, он долго не мог раскрыться. Для него главным было удовольствие. Загнать противника в нужное место и вынудить действовать так, чтоб он, Санни, мог провести задуманный красивый удар. И только постепенно появилось цепкое постоянное изматывающее давление на противника, игра и победа стали синонимами. Но тонкий расчет и вкус к красивым комбинациям остались.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в которой появляется долгожданный гость
- А знаешь что, потом досмотришь, пойдем сыграешь со мной в теннис! - неожиданно предложил Алекс.