Ее лицо потускнело.
- Так что кассета? - вернул Эну к разговору Алекс.
- Я вместо сказки попала в какую-то кашу беспорядочно спящих друг с другом людей.
- Ну знаешь... - начал было Алекс.
Эна перебила его:
- Все это для меня мучительно, но я очень тебя люблю. Я справлюсь!
Улыбнулась:
- Тем более что у тебя такой замечательный характер. С тобой так легко.
- У меня? - удивился Алекс. - Ты - первый человек, который так считает.
- Да кто считает иначе?
- Все. От родителей до Дока. Ну, есть немного вредности. Я терпеть не могу общаться и с трудом завожу друзей.
- Ха! Они не знали Мартина! Вот у кого характер!
Эна и о Мартине размышляла прошлой ночью. Об их отношениях. Потому продолжила, не задумываясь, стоит ли это говорить:
- Он - очень яркая личность. Но его вечно зашкаливает из одной крайности в другую. Те, кто его близко не знают, видят только сногсшибательную обертку. Красавец, гений, балагур. Душа компании. В него были влюблены все наши девушки. А я - нет!
Эна гордо вскинула голову, и Алекс, еще не вникнув, о чем она говорит, залюбовался самоуверенным подростком в ней.
- Мы с ним часто спорили. Он ко мне цеплялся. Я его ловила на ошибках. Мне и в голову не приходило, что он на меня обращает какое-то особое внимание. Пока не распахнула одним прекрасным утром дверь, а на пороге - охапка мимоз. Без записки. На следующее утро - астры. И так неделю. Я же соображать умею, - засмеялась она. - Из первых букв названий цветов складывалось его имя. А он даже вида не подавал. Как ни в чем не бывало. Ах, так! Не знаешь, говорю, как вот этот цветок точно называется, не даффодил случайно? Он испуганно: «Это нарцисс!». Да, говорю, а то я удивилась. Спасибо большое, это было потрясающе, МартиН! Надо же, отвечает, а я был уверен, что ни за что не догадаешься, все бабы такие дуры. И так все время. Полдня добирается на мою конференцию, чтобы провести со мной пару часов и послушать мой доклад, полдня едет обратно, чтобы успеть к началу эксперимента. Я возвращаюсь, а он дуется и неделю не разговаривает. Обиделся, что я вообще куда-то уезжала. Ранимый очень. Никто и не догадывался насколько. Прятался за шутками. А я его успокаивала, уверяла, что и это пустяки, и то ерунда, не надо близко к сердцу принимать. А гордый какой! Лучше было дать ему намек, пусть он предложит идею. Если предложишь сама - раскритикует до истерики и не согласится. И не только в науке. В жизни - такой же.
Вдруг Эна улыбнулась и чуть ли не с нежностью в голосе продолжила:
- А какие сказки он мне придумывал и рассказывал. Для меня одной только.
У Алекса будто кто-то железной рукой сжал желудок. Он поинтересовался:
- Про кольцо и всадников?
- Нет, что ты, - заулыбалась все так же нежно, ничего не замечая, Эна, увлеченная воспоминаниями. - Он терпеть не мог Толкиена.
Алекс не стал уточнять, кто это, догадался, что автор.
- Он сам придумывал. Нам курс читал один профессор, который совсем поехал на цикле Кребса. Считал, что если вводить в организм вещества-участники цикла Кребса в больших концентрациях, то... Ну ладно, тебе это будет неинтересно. Поверь, это - глупая грубая механистическая идея по отношению к самой важной реакции живого организма. Мартин после этих лекций и начал мне сказки про цикл Кребса рассказывать. То мы с ним - участники, и с нами всякое случается, то кто-то из знакомых. Было так похоже и умно, и смешно, и местами даже сексуально. Это только Мартин на такое способен.
Эна улыбнулась своим воспоминаниям.
«Что же она вчера такое говорила? - вдруг вспомнил Алекс, холодея. - Что-то про технику и стратегию вроде». Ненависть к Мартину и даже неприязнь к Эне неожиданно накатились волной. Он сделал усилие, чтобы вынырнуть из этой ледяной воды, услышал звонок. И с облегчением пошел открывать дверь.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ, в которой героя чуть не лишили возможности дышать
В дверь ввалился Ник, довольный жизнью. И того же ожидающий от этой самой жизни. Увидев кассету в руках Алекса, он вернулся к грубой действительности.
- Вы помирились? - с надеждой в голосе спросил он.
- В процессе, - Алекс все еще переваривал услышанное.
Он даже обрадовался приходу Николаса. Слишком много разговоров, эмоций и слишком мало действия. Он так не может.
- Эна, Ник пришел, мы с ним пойдем поиграем немного, - Алекс швырнул кассету в мусорное ведро, подхватил сумку с ракетками и прочим и вытолкал Ника к лифтам.
- Так помирились или нет? - повторил Ник в лифте.
- Почти.
- Санни, может, вам поговорить надо? Не молчите.
- Всю ночь говорили. И утро, - невесело рассмеялся Алекс. - Куда уж больше.