- Ох, в другой раз. У меня работа не клеится.
На чем она, собственно, будет клеиться, если Док еще ни одного прибора не заказал за прошедший с ее приезда почти месяц. «Обдумывай пока, обдумывай». Одни сплошные анализы. Вообще говоря, она не имела права их делать, но кто здесь обращает внимание на право, а без работы скучно.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА ВОСЬМАЯ, в которой «игры» продолжаются
Эна поймала Алекса на месте преступления. Вернее, догадалась о совершенном преступлении по его мокрому виду.
- Ты все-таки открыл купальный сезон?
- Еще в тот день, когда мы познакомились, - улыбнулся он.
- И как же тебя никто до сих пор не застукал?
- Потому что все наивно полагают, что купаться можно только с пирса. А я купаюсь с мыса, - махнул он рукой в сторону моря.
Улыбнулся и пригрозил весело:
- Только вздумай продать меня Доку! Я тогда никогда в жизни не покажу тебе ракушку, закрученную в левую сторону.
Он протянул ей ракушку, в самом деле закрученную левым винтом. Эна ахнула.
- Только что нашел. Бери себе, мне не жалко.
- Откуда ты знаешь, что мне такую хочется?
- Ты их вечно перебираешь на пляже. А что может искать молодой ученый, как не научный парадокс? - скорчил пафосно-важную гримасу Алекс.
(Профессор, когда еще участвовал в их полночных посиделках, как-то рассказал забавную историю. Незадачливый ученый, желавший разгадать загадку «левых» раковин моллюсков, редко, но встречающихся в нашем мире правого винта, дал объявление в газетах с просьбой присылать ему «неправильные» экземпляры. Ученого завалили посылками, иногда даже пованивающими, только ракушек с левым винтом в них не было.) Алекс вовсю наслаждался восторгом Эны и не стал уточнять, откуда он знает о таком феномене.
- Слушай, а как ты добираешься на мыс? - заинтересовалась Эна.
- От основной дороги туда есть старая дорожка. Разбитая, конечно. Но ты помнишь, что это наша тайна? - шутливо-строго спросил Алекс и смущенно улыбнулся: - А то Док последнего удовольствия лишит.
- Толкаешь на должностное преступление! - пожурила в его же духе. - Что с тобой поделать...
На следующий день Алекс заглянул в лабораторию.
- Как дела?
Эна пожала плечами.
- А это что такое, - он наклонился над пробирками.
- Осторожно, не трогай!!! - вскочила Эна, подбежала к Алексу.
Он выпрямился, и она ткнулась в него носом. Что-то не так, но что? Алекс ждал и улыбался. Эна сообразить не успела.
- Все. Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, я выиграл.
- Что выиграл?
- Пари. Побился об заклад, что ты не сразу заметишь, что я начал вертикально передвигаться. Народ ставил, что в течение десяти секунд сообразишь. Ну не огорчайся. Я мухлевал. Это эффект халата: все ведутся, особенно если продолжать ходить в халате и наклониться над чем-нибудь.
- Ну и игры у вас. И что ты выиграл?
- Пять упаковок сока и две шоколадки. Могу поделиться.
И правда, ему стало заметно лучше. Лицо немного округлилось. Черные круги под глазами перешли в просто тени.
Эна не решилась спросить у Дока, подошла к медсестре.
- Кармэн, а как у Алекса обстоят дела?
Кармэн помолчала, не в ее правилах было распространяться на такие темы. Вздохнула:
- Время покажет. Метастазов нет, но обольщаться рано, слишком мало времени прошло после операции. Случай был запущенный.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в которой известный всем Алекс умирает и происходят другие волнительные события
- Док, Док!!! Где Док?! - в лабораторию ворвался, истерично вопя, новый санитар.
- Уехал в город, где-то через полчаса будет. Да что случилось?
- Этот, как его там, Алекс из пятой комнаты умер. Что здесь делают в таких случаях?
«АЛЕКС УМЕР. АЛЕКС УМЕР».
Эна как во сне встала и, шатаясь, пошла к двери. Она не слышала, как завлабораторией успокаивал санитара, что, мол, главное, не надо кричать и пугать пациентов, доктор Волкин скоро приедет и сам все сделает.
Быстрее. Быстрее, быстрее. Она хочет хотя бы еще раз увидеть его. Последний раз. Алекс. Слезы начали душить Эну. Захлебываясь от рыданий, она влетела в комнату Алекса. Пусто. Где он?! Куда они его дели?!
В ванной комнате текла вода из незакрытого крана. Эна автоматически толкнула дверь. Перед зеркалом в одних штанах стоял и брился живой Алекс.
Он удивленно повернул голову, в глазах вспыхнула радость. Эна бросилась, обняла его, прижалась и заплакала.
- Живой. Слава Богу, ты живой.
- Живой пока. Что случилось? Успокойся.
Не выдержал, крепко сжал Эну в своих объятиях, оба задохнулись от нахлынувших чувств. Алекс поцеловал ее мокрые зажмуренные глаза, вдохнул слезинки с ее щек. И опомнился, отпустил обмякшую Эну. Уже улыбаясь, вытер с ее щеки пену для бритья.