— Предполагаемого?
— Он планировал приехать сразу после операции. Она неожиданно затянулась, какие-то осложнения. Нормана явно ждали! Я нашел еще одного свидетеля, который видел, как из машины выходил звонить мужчина через полчаса после того, как доктор Норман должен был появиться на перекрестке. Я пытался надавить на начальство значимостью доктора Нормана — не сработало. Вот если бы его убили, тогда другое дело.
— А может, его не собирались убивать, а хотели просто покалечить? — спросила Лиса не совсем уверенно. Зачем нужно калечить Ивана, она представить не могла, уж лучше убить, если на то пошло.
— Тебе траектории нарисовать? Он чудом уцелел.
— И что ты собираешься делать? — удрученно поинтересовалась Лиса.
— Возьму выходной день, у меня есть несколько отгулов за ночные вызовы, съезжу в госпиталь доктора Нормана.
— Женщина! Давай начнем с нее!
— Ли-са! — простонал Эрик. — Это все не шутки.
Лиса упрямо наклонила голову.
— Ну хорошо, — махнул рукой Эрик, — я все равно один не успею поговорить с двумя женщинами. Уж очень далеко ехать.
— ЧТО? — вытаращила глаза Лиса, — у Ивана ДВЕ женщины?
— Ну, больше не нашел, — усмехнулся Эрик.
«И он еще собирался ехать сначала в госпиталь!» — возмущенно подумала Лиса.
Рано утром Эрик заехал за Лисой, и они отправились в путь.
Лиса предупредила Кармэн, однако чувствовала себя неловко: Анна проснется, не обнаружит подругу и огорчится. «Ничего, это только один день», — утешала себя Лиса.
Эрик и Лиса бросили жребий, кому с кем разговаривать. К нескрываемой радости Эрика, Лисе досталась некая Эмилия.
— Она пианистка. Я не представляю, как затеять нейтральный разговор с музыкантшей, — оправдывался он. — Был бы я на службе, другое дело.
— Можно подумать, я знаю! — проворчала Лиса.
Эрик притормозил в славном тихом районе:
— Ну, Шерлок Холмс, удачи. Здесь у нас работает пианистка Эмилия. Доктор Норман познакомился с ней несколько лет назад на концерте каких-то русских скрипачей.
— «Виртуозы Москвы»? — предположила Лиса.
— Вроде того. Вперед! А я съезжу повидаюсь с Энжелой. Гольфклубное знакомство доктора Нормана. Жду через два часа на этом месте.
Лиса смахнула с плеча Эрика невидимую пылинку и окинула его критическим взглядом. Очарователен! Энжеле сегодня повезло больше, чем Эмилии.
Повесть "2 и 3" 3
Часть 3. Женщины доктора Нормана
Лиса решительно направилась к дверям музыкальной студии. Ей навстречу выпорхнула девочка с большой нотной папкой в руках. Ну такая девочка, какой сама Лиса никогда не была. Очень аккуратная, тщательно причесанная, спина прямая, взрослый взгляд. Лиса машинально выпрямила спину, но решимости у нее поубавилось. Незнакомый мир.
В студии поднялась ей навстречу изящная невысокая блондинка.
Ну что Лиса скажет этой серьезной, занятой и возвышенной женщине?
— Эмилия Прокофьефф. Чем могу быть полезна?
Тонкие черты лица, ухоженная кожа и идеальная линия бровей. Вообще, все идеально! Прическа — волосок к волоску. Белая шелковая блузка с очень уместной брошкой под кружевным воротником. А как длинная юбка подчеркивает фигуру! А какие туфельки!
Цвет волос – ненатуральный, нашла к чему придраться Лиса, махнула головой, стряхивая наваждение, но все равно почувствовала себя слегка косолапой. Но Лиса не была бы Лисой, если бы не нашла, что сказать, тем более что было чему удивляться:
— Как? Потомок того самого Прокофьева?
Эмилия немного смутилась и улыбнулась:
— Нет, к сожалению. Это фамилия моего бывшего мужа. Но я решила ее оставить. Очень подходящая фамилия для музыканта, не правда ли?
— Второй муж был не против?
— Я не замужем, — улыбнулась все той же формальной, но приятной улыбкой Эмилия.
Лиса дорого бы дала, чтобы понять, огорчает отсутствие второго мужа пианистку или нет.
— Я ищу преподавателя фортепьяно для младшего брата — пояснила свое присутствие в студии Лиса, мол, родители не считают нужным обращать внимание на интересы мальчика, хотя, конечно, он меняет их так быстро, но музыка вечна, и тут уж ее, старшей сестры, прямой долг ему помочь.
— Мальчик, — улыбка слегка погасла, — и сколько ему лет?
— Двенадцать.
— Он раньше играл на пианино? — улыбка потихоньку испарялась.
— Нет. На ударной установке играл, предпоследнее увлечение.
— И какую музыку он предпочитает?
— Рок, — сказала Лиса и нерешительно приплюсовала джаз.
В глазах у мисс Прокофьефф засквозила тоска.
Лиса прошлась по студии, с любопытством оглядываясь. Стены были украшены портретами, вероятно, известных композиторов, чопорных мужчин в старомодных сюртуках и с забавными прическами. Портрет над инструментом представлялся из ряда вон выходящим — сюртук был на месте, но волосы композитора растрепаны, а выражение лица - свирепо. Под портретом красовалась подпись: «Никакой еды и напитков за пианино!»