Судья Ричард Т. Вэйн, низенький полный человечек с рыхлым телом, был труслив настолько, что вздрагивал, когда в комнате жужжала большая муха. Он считал, что этих насекомых всегда следовало опасаться. Ведь это мог быть овод или даже какая-нибудь ядовитая муха! Тем не менее, он с гордостью считал себя самым строгим, самым безжалостным судьей в графствах Мюнстер и Коннахт. Ведь он за весьма короткий срок вынес больше всего смертных приговоров.
Тем не менее, несмотря на трусость, он боялся призраков отнюдь не больше, чем любой англичанин. В данный момент его прежде всего беспокоила невозможность найти подходящих слуг. Ирландцы не любили работать прислугой у английских чиновников, в особенности у тех, кто имел отношение к судебной системе.
Поэтому хитрец Беллоу мог позволить себе дерзости, не опасаясь потерять свое место.
— Ради бога, — вздохнул судья, — принеси другой графин и налей в него самый лучший портвейн. Предпочитаю быть ограбленным — пусть даже призраком, — чем спорить со слугой. Сегодня меня должен посетить капитан Пиви. Когда он появится, приведи его прямо сюда.
— Он придет, если рана не будет слишком глубокой. В противоположном случае он не придет.
— Что еще за бессмыслицу ты несешь?
— Я просто хочу сказать, что примерно час назад капитану Пиви разбили голову. И человек, разбирающийся в травмах головы, сообщил, что рана весьма глубокая.
— Боже мой! Какая жуткая страна! — простонал судья Вэйн. — Здесь убивают самых верных слуг его величества! Но… Что это такое?
Послышался стук в наружную дверь.
— Кто-то постучался к нам! — воскликнул Вэйн. — Открой, Беллоу! Это наверняка капитан Пиви.
— Это значит, что рана не слишком глубокая и что специалист по травмам головы ошибся, — проворчал Беллоу, выходя без особой спешки из комнаты.
Действительно, это оказался капитан Пиви.
В дверном проеме появилось худое лицо, желтое, словно яичный желток. На нем вызывающе торчал тонкий красный нос, над которым из-под окровавленной повязки выбивался пучок черных жирных волос.
— Я могу войти?
— Конечно, конечно, мой добрый Пиви! Это животное Беллоу никогда не научится достойно встречать гостей. Садитесь, мой дорогой друг. Один момент, я должен позвонить слуге, иначе этот осел забудет про порто.
Пиви отказался жестом от портвейна.
— Не нужно вина, Вэйн. Лучше пусть принесут ром или бренди. После приключения, которое мне только что довелось пережить, моему организму требуется что-нибудь посерьезнее.
На столе появилась бутылка рома, и Пиви налил себе полный стакан.
— Уфф! Вот так-то лучше! — заявил он с улыбкой, опрокинув подряд два стакана без перерыва.
— Рассказывайте, мой друг… До меня дошли только более или менее странные слухи…
— Еще немного, и мой череп был бы расплющен! К счастью, доставшийся мне камень весил всего унцию с половиной. А вот другой потянул по меньшей мере фунт.
— Вы говорите загадками…
— Всему свое время, Вэйн. Скажем, что отправной момент истории — как вы по привычке начинаете свои доклады — это завтрашняя тяжелая работа.
— Конечно. Это будет казнь мятежника Кокса.
— Я не знаю, следует ли его считать источником волнений. Но нельзя сомневаться, что это настоящий черный ворон, а этого мне достаточно. Он помог шестнадцати преступникам-ирландцам, разыскиваемым правосудием, отплыть на корабле в Америку.
— Все это мне известно, — нетерпеливо произнес Вэйн.
— Очень хорошо! Вчера, имея в виду предстоящую экзекуцию, я попытался найти Смокера, которому было поручено ликвидировать эту небольшую проблему. Я нигде его не нашел.
— Это же палач! Я надеюсь, что в конце концов вы…
— Вы вполне могли надеяться, что я, лучшая ищейка Лимерика, найду его! И конечно, я нашел его! В одном из рукавов Шаннона, в луже воды среди камышей, с зеленым крестом на лысом черепе.
— Знак ирландского убийцы! — воскликнул Вэйн.
— Такое в последнее время встречается все чаще и чаще, — спокойно продолжил Пиви. — Кто знает, может быть, такова будет и наша судьба — появиться у ворот в ад с зеленым крестом на лбу!
— Замолчите! Я не хочу слышать про этот ужас, — простонал Вэйн, заткнув уши.
— Ладно, хватит шуток! Вернемся к реальности! Смокер мертв, и его остается только похоронить. Но его смерть не должна помешать нам повесить Кокса. Я реквизировал карету со свежими лошадьми и отправился в Тилламор, чтобы попросить тамошние власти одолжить нам палача на короткий срок.
— Очень разумный поступок!
— Конечно, заплатив им несколько фунтов стерлингов. Палач по имени Роуп[6] — подходящее имя, не правда ли? — приехал со мной в Лимерик. Должен сказать, что это весьма жизнерадостный тип… Кстати, я пригласил его выпить стаканчик в нашей компании.
— Вот как? — пробормотал почтенный судья, которому не очень понравилось это приглашение.
— Не беспокойтесь, он не сможет приехать. Мы проехали городские ворота и укрепления, когда послышался свист и удар по голове выбросил меня из кареты. Кровь залила мне глаза, и мне было очень больно, но я не потерял сознание.
Я слышал, как кричал и ругался кучер. Когда мне удалось стереть кровь с лица, я с ужасом увидел, что на сиденье напротив меня неподвижно лежал Роуп с разбитой головой. Мертвый, мертвее не бывает! Все дело в том, что попавший ему в голову камень весил около фунта, тогда как камень, доставшийся мне…
Судья Вэйн вскочил на ноги с красным лицом и вытаращенными глазами.
— Два убийства и попытка убийства… Это уж слишком! Если эти бандиты полагают, что им достаточно убивать палачей, чтобы парализовать десницу закона, то они сильно ошибаются. Они могут расправляться с палачами, все равно им не удастся продлить жизнь Кокса даже на один час!
В этот момент в дверь, постучавшись, вошел Беллоу.
— Вот портвейн, ваша честь. Если бы ставни не были закрыты, вы могли бы увидеть большое пламя. Один прохожий, который разбирается в пожарах, сказал мне…
— Вон отсюда, мерзавец! — заорал судья. — Зачем ты это говоришь мне? Я не стал бы возражать, загорись сразу вся Ирландия, от Лимерика до Лондондерри.
Неожиданно страшный удар потряс все здание от основания до крыши. На улице раздался сильный взрыв, за которым последовала целая серия взрывов, все более и более сильных, сопровождаемых воплями толпы.
Пиви вскочил и хотел броситься к выходу, но Вэйн удержал его.
— Осторожнее! Если это начался бунт… — воскликнул он.
— И что тогда? — яростно заорал капитан, резко высвобождаясь.
Распахнув наружную дверь, он окликнул пробегавшего мимо солдата:
— Эй, что тут происходит?
Солдат остановился.
— Как хорошо, что это вы, капитан! Как видите, на улицах города царит настоящий ад! Банда мятежников захватила тюрьму, освободила всех заключенных и подожгла ее. Говорят, что они взорвали несколько зданий. Они убивают всех солдат и чиновников, которые попадаются им навстречу.
Капитан Пиви уже бежал к горевшей тюрьме. Этот грубый и решительный офицер отличался завидным мужеством.
Он уже не думал о своем друге Вэйне, постаравшемся сразу же забаррикадироваться в своем доме.
— Беллоу, — скомандовал он, — заприте все двери, соорудите перед дверьми баррикады из шкафов и другой мебели. Соберите всех слуг. Раздайте им ружья и пистолеты — они должны защищать меня. Не дайте этим ирландским дикарям захватить меня!
— Они не смогут ворваться сюда, — заявил флегматичный Беллоу, выписывая круги в воздухе тонкой тросточкой. — Я держу их на расстоянии. Жаль, что я не могу вам обещать то же самое в отношении этих жутких зеленых огоньков!
— Что еще за зеленые огоньки? — пробормотал ошеломленный судья.
— Я не знаю, связаны ли они с волнениями в Ирландии, — невозмутимо продолжил Беллоу, — но их цвет совпадает с цветом крестов, которые мятежники рисуют на лбах солдат и стражников, которым сворачивают шеи.