Остров Пюхоо-Са появился на горизонте через три дня.
Остров оказался сильно вытянутым, заросшим густым лесом. Судя по дымившему неподалеку конусу, он был вулканического происхождения. Якорь зацепился за дно на глубине шестидесяти саженей, что обрадовало моряков.
Стивенс внимательно изучил берег с помощью бинокля, но не увидел ничего, кроме желтого песка на пляже, а участками — заросли мангров.
— Я никого не могу дать вам из моей команды, Конг, — заявил он. — Предложите им взять сторожевик на абордаж или броситься с ножом на акулу — они не откажутся, но это…
— Мне они не нужны, — ответил китаец. — У меня есть Ати. А вас я только попрошу доставить на берег клетку.
Капитан выполнил просьбу Конга.
Конг и Ати высадились, как показалось морякам, без оружия. Только Ати тащил устройство, похожее на странный захват, состоявшее из крючков, узлов и гибкого троса. Они обогнули мангры и исчезли в лесу.
Солнце поднималось над горизонтом.
Темнело. На остров опускались золотистые и фиолетовые сумерки. На палубу, раздавив шлюпку, рухнула искореженная груда металла.
— Господи! — закричал Лееман. — Это же клетка!
Какой-то странный сверток был привязан лианами к металлическому стержню.
Рулевой развязал его: в свертке находились голубая рубашка Конга и саронг Ати, выпачканные в еще не засохшей крови.
В этот момент канаки подняли крик и в ужасе забились в рубку.
На пляже появилось жуткое существо.
Это был осьминог, стоявший на прямых щупальцах, и голова его, размером в половину бочки, поднималась вровень с кронами деревьев. Его кожа блестела на солнце, словно была влажной или покрытой слизью; огромные, ярко блестевшие глаза свирепо смотрели на моряков.
Постояв некоторое время, словно изваяние, чудовище подняло щупальце и вытянуло его, словно огромную руку, указывая на вулкан.
Сразу же легкий дымок, курившийся над конусом вулкана, превратился в черную тучу, пронизанную вспышками молний. Раздался чудовищный взрыв, в воздух взлетела масса вулканических бомб, каменным градом обрушившихся на судно.
— Поднять якорь! — рявкнул Стивенс.
Лееман схватил плеть и с ее помощью выгнал матросов из рубки, поставив их к лебедке и к снастям.
«Сайлент» круто развернулся, подчиняясь штурвалу, за который встал Лееман; его паруса наполнились ветром, и он рванулся к выходу из бухты.
Чудовище рассмеялась смехом, подобным грому, потрясшему окружающее пространство и весь мир.
Стивенс с помощью Леемана собрал упавшие на шхуну вулканические бомбы, в нескольких местах пробившие палубу; раскаленные глыбы подожгли снасти, которые с трудом удалось потушить. Потом они присмотрелись к камням, показавшимся им очень тяжелыми.
— Черт побери, — воскликнул рулевой, отколупнувший каменную корку с одной из вулканических бомб. — Это же серебро! Чистое серебро!
Стивенс и Лееман, неожиданно оказавшиеся богачами, долго не могли прийти в себя.
Потом Лееман сказал:
— По сути, это адское создание не такое уж свирепое. Оно могло без труда уничтожить нас вместе со шхуной, если вспомнить, как оно расправилось с Конгом и Ати. Но оно всего лишь показало, что будет с нами, если мы не оставим его в покое. И оно на прощание даже сделало нам царский подарок…
Жуткий груз
Старый моряк был искусным рассказчиком, и он знал множество самых невероятных историй. Однажды, оказавшись в окружении внимательных слушателей, он начал очередной рассказ.
— Я знаю много историй, героями которых являются юнги. Большинство из них — это фантазии рассказчиков. Но та, что я хочу рассказать вам, произошла в действительности, хотя и кажется совершенно невероятной.
Ее герой — мальчишка лет пятнадцати, юнга английского грузового судна «Мермейд».
В те времена, как и многие суда его типа, «Мермейд» занимался контрабандой. На него грузили табак, купленный в Гаване, или ром из Кингстона; он курсировал по Карибскому морю, иногда добираясь до мексиканского побережья, где всегда можно было рассчитывать на какой-нибудь незаконный груз.
Имя нашего юного героя не имеет значения; его обычно называли Скрабби[49], имея в виду его маленький рост и озорной характер. Он родился и вырос в одном из портовых районов Лондона, в Уоппинге или в Шедуолле, и отнюдь не блестящее воспитание, полученное им, он получил исключительно на борту. Но, как все юнги, он надеялся разбогатеть.
Однажды «Мермейд» зашел в порт Сизаль на западе мексиканской провинции Юкатан, чтобы исправить мелкие повреждения.
В этом унылом небольшом городке в это время с увлечением обсуждались слухи об огромных сокровищах, которые, как считалось, были спрятаны в соседнем лесу.
Команда «Мермейда» с интересом отнеслась к этим слухам, и на следующий день почти половина ее состава дезертировала.
Рассвирепевший капитан судна разнес в щепки все, до чего смог добраться, и отлупил всех, имевших неосторожность оказаться у него на глазах. Попавшего ему под горячую руку Скрабби он схватил за шею и вышвырнул за борт.
Юнга, хороший пловец, без труда добрался до берега.
Не будем терять время на рассказ о его первых жалких похождениях и сразу перейдем к дням, когда он нанялся на работу к владельцу нескольких повозок, с которыми тот объезжал побережье, берясь за все, что могло принести хоть какую-нибудь прибыль, предпочитая заниматься разными темными делишками.
Однажды этот возчик со своей командой остановился в убогой рыбацкой деревушке к западу от мыса Катош. Они расположились в единственном в деревне кабаке, где перебрали отвратительной мексиканской самогонки. Они не заботились о Скрабби, бродившем поблизости. Мальчуган не понимал ничего из того, что они говорили на местном жаргоне, но его удивили несколько слов: «Good Норе»[50] и «Uruda». Последнее из этих слов было местным названием одной из самых ядовитых змей Юкатана, буквально кишевших в этом районе.
Его ничто не встревожило, когда он, выйдя из таверны, увидел в бухте стоявшее на якоре судно.
Ярко светившая с неба луна позволила ему разобрать название этого судна: «Good Норе».
Ему пора было ложиться спать, и он отправился в конюшню, где собирался прикорнуть возле лошадей. Но сон не приходил к нему, и в голове у него постоянно крутились три слова: «Гуд Хоуп» и «Uruda».
Дверь на конюшню внезапно отворилась, и в нее бесшумно вошло несколько человек, тащивших два больших плоских ящика. Они осторожно опустили ящики на землю. Потом они исчезли так же беззвучно, как и появились.
Как все мальчишки, Скрабби не был лишен любопытства. Благодаря лунному свету, пробивавшемуся через щели в стене, он смог изучить загадочные ящики.
«Как интересно, — подумал он, — в стенках ящиков сделаны небольшие отверстия, похожие на проделанные мышами ходы».
Прислушавшись, он различил негромкий свист и звуки передвигающихся ползком тел. Отыскав несколько ржавых гвоздей, он заделал отверстия в ящиках и заснул так крепко, что утром возчику пришлось будить его пинками.
Юнга получил приказ сказать своим соотечественникам с судна «Гуд Хоуп», что их просят погрузить на борт два ящика и доставить их в Гавану, где передать господину Перецу за хорошее вознаграждение. Моряки согласились выполнить это поручение, и возчик оплатил перевозку груза. Судно начало готовиться к очередному рейсу.
Скрабби догадался, какой жуткий план был задуман возчиком и его друзьями: в открытом море волны приведут в действие тайный механизм, отверстия в стенках ящиков откроются, и выбравшиеся на свободу змеи расползутся по судну, убивая всех, кто попадется им навстречу.
Через несколько дней, когда «Гуд Хоуп» будет носиться по волнам с командой мертвецов, он станет легкой добычей для поставленных в известность пиратов.
Убежав от возчика и его друзей, Скрабби бросился в воду и доплыл до судна со змеями на борту. После небольшой проверки капитан поверил рассказу Скрабби, и опасные ящики были отправлены на дно. Скрабби был взят капитаном на работу в качестве юнги.
49
Низкорослый, захудалый, заросший щетиной, поросший кустарником, жалкий, карликовый (