Гуннар стал ходить за овцами в Гюннстейнсстадире, и всё у него шло хорошо. Но однажды летом он под вечер прибежал домой, вне себя от страха, и сказал, что за ним гонится призрак, который показывается ему в разных обличьях. Призрак явился ему на пути домой, недалеко от хутора.
Дело приняло такой оборот, что паренька нельзя было ни на миг оставлять одного, а спать он мог только у Арнльота, сына Ауртни, которому тогда было лет двадцать. Гуннар говорил, что, когда Арнльот рядом, призрак не решается подступиться к нему, а паренёк почти всегда видел его вдалеке, и часто, когда он лежал в постели, ему слышалось, что призрак сидит над ним на крыше. Видели ли этого призрака остальные — неизвестно, а вот Арнльот никогда его не видел.
В то время Арнльот упражнялся в стрельбе. Однажды он чистил, а может, заряжал своё ружьё во дворе, а Гуннар был при нём. Тут Гуннар говорит, что нечистый в угольной яме, которая была неподалёку от них. Арнльот поскорее зарядил ружьё. Он был одет в шерстяную кофту с серебряными пуговицами[53], какие носили в те времена (а было поверье, что стрелять в нечисть или чудищ можно только серебром, а не свинцом). Арнльот оторвал одну пуговицу и забил её в ружьё, потом подошёл к фасаду дома, а Гуннару велел стоять у него за спиной и следить, когда нечистый появится из ямы, и тогда дать знак: ухватить его за плечи. Сам он наставил ружьё и нацелил его в край ямы.
Через некоторое время Гуннар подал знак, а Арнльот выстрелил. В яме потом обнаружили оперение птицы величиной со ржанку. Оно потом хранилось в Гюннстейнсстадире тридцать или сорок лет.
После этого случая Гуннару никто уже не являлся, и он полностью оправился от страха. Он долго жил в Гейтагерди, близ Рейнистадира, и не так давно умер в преклонном возрасте.
Сигурд, кроссанесский староста, был сыном того самого Йоуна Эйильссона, который попал под суд после происшествия с братьями из Рейнистадира. Кое-кто считал, что, может быть, и Сигурд кое-что смыслил в колдовстве.
Но молва гласит: поскольку Сигурду не уступили Гуннара, он пригрозил, что у Ауртни он тоже не задержится. Поэтому считается, что призрак был «посланцем» Сигурда.
«Посланец» в склянке
(Jón Árnason, 1956–1961, I)
На Западных фьордах был один бонд. Они с женой жили в достатке. У этого бонда был враг, который его ненавидел. Этот человек слыл колдуном и хотел обратить свои чары против бонда и убить его с помощью колдовства. Однажды бонда стало клонить в сон среди дня, и он сказал жене, что, наверное, кто-то придёт по его душу[54] и что он собирается ненадолго прилечь. Она говорит: «Ложись на кровать позади меня, а я сяду рядом на край!» Он лёг, как она предложила, и вскоре крепко уснул. Пока бонд спал, вошёл малец. Жена спросила, зачем он пожаловал. Он ответил, что пришёл убить её мужа. Она говорит: «Такому малявке это не под силу!» Он отвечает, что может вырасти. Жена ему на это: «Как-то не похоже, что ты на это способен» — и прибавила, что хотела бы на это посмотреть. Мальчик начал тянуться вверх, а жена всё подзадоривала его расти больше и больше. В конце концов он вырос настолько, что ему пришлось стоять в доме согнувшись, а голова упиралась под самые стропила. Женщина решила, что он уже достаточно увеличился, и спросила, умеет ли он уменьшаться. Он ей в ответ: «А как же!» Женщина просит показать. Он начинает медленно уменьшаться, пока не становится таким же, как пришёл. Женщина спрашивает, может ли он стать ещё меньше, — и он уменьшается. Тут она говорит: «А ещё меньше стать можешь?» — и он снова уменьшается. Тогда хозяйка взяла склянку и спрашивает, может ли он уменьшиться настолько, чтобы пролезть в её горлышко. «Могу!» — отвечает он. Она просит показать ей. Он залез в склянку, а она хватает пробку, затыкает склянку, а поверх обвязывает околоплодную оболочку.[55] И тогда малец уже не мог выбраться наружу. Женщина отставила от себя склянку с мальчиком. В это время проснулся хозяин и спросил, не приходил ли кто-нибудь. Она отвечает: «Приходил мальчишка, говорил, что собирается убить тебя, — и протягивает ему склянку. — Смотри, вот он!» Бонд взял склянку и при этом говорит, что он, мол, знал, что у него хорошая жена, но не подозревал, что настолько хорошая. Потом он разделался с нечистиком из бутылки, и с тех пор ни к нему, ни к его жене не приходили такие замечательные «гости», как этот.
Снорри из Хусафетля и «посланец»
54
По исландским народным поверьям, если человека начинает внезапно клонить в сон, это предвещает приход гостя.
55
Околоплодная оболочка новорождённых («сорочка») могла применяться в магических целях; считалось, что её обладатель будет защищён от злых чар. (См. также примечание к тексту «Торгейров бычок».)