Молва утверждала, что Бьёрна Моури не только донимал своими выходками, — он причинил ему ещё большее несчастье. Бьёрн был, как и остальные, честный малый, отличался живым умом и добрым нравом, к тому же работящий. Рассказывали, что он пользуется успехом у девушек; их будто бы бегало за ним никак не меньше трёх, когда он был холостяком у себя в Хьяульмархольте. Глядя на это, он будто бы только шутил, что не иначе как девушкам понравился Моури, — ведь он тоже прекрасно знал, что Моури преследует его род. Одной из тех трёх девушек посчастливилось, и Бьёрн достался ей. Но со временем шуточки, которые он отпускал в адрес девиц из Хьяульмархольта, обернулись серьёзной бедой: под старость у Бьёрна начались приступы умопомешательства и общаться с ним стало невозможно. Все решили, что это неспроста, и обвинили в этом Моури.
Эйнар Кортссон, который долго жил в Тьярнархусе (Доме у озера), близ Ламбастадира, однажды поехал встречаться с роднёй в Кьоус, ведь там жило больше всего людей из рода Корта. Была ранняя зима. Эйнар отправился морем через Котлафьорд на Кьяларнес и прибыл туда с наступлением темноты. Он продолжил путь пешком и к концу вечерни добрался до Скрёйтхоулара на Кьяларнесе. Тамошние хозяева были знакомыми Эйнара, но он не посмел будить людей, которые только что легли спать. Он решил посмотреть, не найдётся ли ему подходящего уголка для ночлега в хлеву. Когда он туда вошёл, то обнаружил одно пустое стойло, лёг в него и проспал до утра. Утром он рано встал, пошёл к хуторянам и попросил не пенять ему за то, что он позволил себе войти в их хлев и устроиться там на ночлег, просто он не хотел тревожить их сон. Они отвечали, что их дом открыт для него, и они были бы рады ему, даже если бы он поднял их с постели среди ночи, а вот спутник у него недобрый, ведь утром, до его прихода, лучшую корову нашли мёртвой, со сломанной шеей, в том самом стойле, где потом ночевал он. Похоже, Моури — извечный спутник Эйнара и его братьев — заранее освободил это стойло для своего хозяина. После этого Эйнар ушёл из Скрёйтхольта и днём продолжил путь в Кьоус. Там он первым делом заглянул в Грьоутэйри (Каменистую косу) к одним своим знакомым. Но тем же утром, когда Эйнар вышел из Скрёйтхольта, в хлеву в Грьоутэйри лежал мёртвый годовалый телок: он задавился привязью для быков. В этом обвинили фюльгью Эйнара.
Ещё про Эйнара и Моури рассказывают вот что: у Эйнара был хороший серый конь, которым он очень дорожил. Когда Эйнар был уже стариком, однажды утром он обнаружил своего Серко мёртвым возле самых дверей дома в Тьярнархусе; он загородил проход, и, чтобы войти или выйти, дверь пришлось снимать с петель. В этом тоже обвинили Моури.
Много ещё пакостей сделал Моури, покуда преследовал Эйнара. Бывало, лицо у Эйнара становилось как у порченого или прокажённого: всё покрыто струпьями, волдырями и царапинами, будто от кошачьих когтей. А когда его прямо в лоб спрашивали, откуда они у него, он отказывался отвечать. А порой эти царапины да струпья внезапно пропадали. В этом, как и в других загадочных явлениях, происходивших с потомками Корта, обвиняли Моури.
Также люди видели, как Моури скачет на крышах на хуторе Эйнара: и на жилых постройках, и на овчарне. Если собаки вдруг разражались неистовым лаем и начинали суетиться вокруг овчарни, хотя поблизости не было ни человека, ни зверя, считалось, что это бродит Моури.
О том, чтобы привидения появлялись до Корта Кортссона-старшего, рассказов почти нет, зато его самого (люди могут поручиться) Моури преследовал, причём ущерб от этого был не только Корту, но и другим.
Зимой 1833 года бонд Торстейн из Тувукота (Хижины на кочках) в Кьоусе ушёл на рыболовный промысел у Кьяларнеса, а на Пасху отправился домой, как это заведено у рыбаков, живущих недалеко от места промысла. Оулав Ингимюндарсон из Мирирхольта на Кьяларнесе одолжил ему для поездки лошадь. Но в тот же самый день собрался к себе в Уппкот (Верхнюю Хижину) в области Эйраркверви Корт Кортссон, который также выходил на промысел близ Кьяларнеса. Корт шёл пешком и попросил Торстейна повезти кое-что из его вещей. Среди них был кожаный плащ; его Торстейн привязал у себя за спиной. Так он продолжал путь до развилки, где расходятся дороги на Тувукот и Уппкот. Торстейн решил ехать прямо домой, а в Уппкот не заезжать. Но едва он повернул коня по направлению к дому, как почувствовал, даже услышал, как сзади кто-то схватил его за плащ, — и в тот же миг конь под ним рухнул замертво. Считается, что это Моури покалечил или совсем убил коня, потому что хотел, чтобы Торстейн завёз плащ Корту домой. А впрочем, у старого Корта, как и у других его братьев, порой мутился рассудок, поэтому часто приходилось следить, чтобы он не сотворил с собой что-нибудь, — а тогда он часто пытался наложить на себя руки. Во время одного из таких припадков он схватил нож и уже перерезал себе горло, но тут нож у него отобрали. Его привезли к врачу, который вылечил его и зашил порез, но шов вышел не очень удачный, так что в горле у Корта, когда он глотал, всегда происходило что-то непонятное. Считается, что и умер он от этой самой раны, которую расковыривал во время очередных припадков безумия.