Впоследствии он женился и двадцать семь лет жил на хуторе Вьегейрсстадир во Фньоускдале, и там у него родились дети, а потом он переехал в Лейвсхус на побережье Свальбарда, и тогда жителям показалось, что привидений и прочей нечисти в округе стало больше, ведь драуг следовал и за самим Торгейром, и за его детьми. Он являлся людям во сне и наяву; те, кто не видел его сам, часто слышали его басовитый рёв, казалось исходивший из-под земли под ногами. Часто он представал перед людьми в обличье быка и выглядел так: с головы и со всего туловища шкура содрана, и свисает сзади мездрой наружу, и волочится позади него при ходьбе. Иногда он являлся в образе коровы или овцы разных мастей; тогда он часто телился или ягнился и жалобно ревел от родовых мук, но, когда кто-нибудь подходил посмотреть, в чём дело, всё в тот же миг исчезало. Иногда он принимал вид собаки или кошки и т. д. Как-то раз один повеса поддразнил Торгейра: сказал, что в его селении нет быка, нельзя ли, мол, одолжить быка у него. На это Торгейр рассердился и ответил: «В другой раз ты не будешь просить у меня быка». А потом, говорят, этот человек умер внезапно страшной смертью; некоторые считают, что его порешил Торгейров бык. Сам Торгейр в старости признавался, что ему надо бы обновить своего быка, так как он способен убить человека. Считалось, что именно так Торгейр и сделал: одно время бык разбушевался настолько, что, если на его пути (а он всегда шёл впереди Торгейра, его детей и близких) попадалась овца или корова, она или ломала себе ногу, или её начинали мучить загадочные припадки, — впрочем, через некоторое время как будто стало спокойнее. После этого кто-то якобы замечал, как Торгейр по ночам разговаривает со своим быком, спрашивает: «Ты в новой или в своей старой коже?» — но никто не слышал его ответа.
В доказательство того, как неотлучно бык следовал за Торгейром, рассказывают вот что: будто однажды старик ночью вышел из дому и увидел на лугу возле сарая Торгейрова быка, а с ним Хусавикского Лалли и Скотту из Эйафьорда; они вместе набросились на быка и стали его терзать; старик увидел, что быку приходится туго: его задние ноги запутались в волочащейся шкуре, а туловище было как бы недавно освежёванное, всё в кровоподтеках. Старик немного посмотрел на эту потасовку, а потом выманил всю братию в приморские селения. Едва он управился, как пришёл кто-то из родни Торгейра. А ещё одна баба рассказывала, что видела, как бык, задрав хвост, вбегает в тот двор, где она жила, а за ним идут родственники Торгейра. А другая старуха будто бы видела, как призраки людей, недавно утонувших в море, бродили по взморью и водили на верёвке Торгейрова быка; она посчитала, что это одновременно фюльгьи людей и предвестники непогоды.
Потом на одном хуторе во Фньоускдале произошло вот что: восьмилетний мальчик поздно вечером собрался выйти на двор, а когда он дошёл до дверей, ему почудилось, что во дворе стоит белый конь. Мальчишке показалось, что у коня сломана спина, а живот провисает до земли, оба уха и хвост отрезаны и весь он в крови. Мальчик испугался, побежал в дом, рассказал об увиденном, прибавив, что не знает, какие изверги так обошлись со скотиной, и попросил народ выйти и взглянуть на это. Они тут же вышли, но ничего не увидели, потом поискали вокруг дома и на туне, но никого не нашли. Тут пришла дочь Торгейра и попросилась на ночлег, и тогда все догадались, что это, должно быть, был Торгейров бычок.
На хуторе в Хёвдакверви в конце лета один из взрослых поздно вечером погнал коров домой, а когда он уже гнал их через свой тун, ему померещилось, что прибежал серый пятнистый телок и начал крыть одну корову. Он увидел, как корова свернулась клубком, и услышал её страшный громкий рёв, а ночью эта корова после долгих мучений выкинула недоношенного телёнка. Рано поутру в гости на хутор заглянул зять Торгейра и прошёл той же дорогой, которой тот человек накануне гнал своих коров, поэтому всё случившееся приписали Торгейрову бычку.
Как-то раз один человек видел Хусавикского Лалли и Скотту из Эйафьорда на Торгейровом бычке: он ехал на нём верхом, а она сидела на волочащейся шкуре, как на санях.
На второй или третий год нового века Торгейр умер, а его родня расселилась по разным местам. После этого бесчинства Торгейрова бычка стали видеть всё реже, и в наше время, кажется, никто больше не видел и не слышал его; всё это мы рассказываем точно так, как в юности слышали от стариков, а они вроде бы говорили правду, но сами мы не можем точно сказать, как всё было. На этом кончаются истории, которые ходят о Торгейровом бычке.