Самым могущественным племенем этого региона был народ ашанти, развитие которого с 1680 г. привело к появлению одного из самых сильных централизованных государств Западной Африки31. Осей Туту32 создал региональный союз «больших людей», постепенно вовлекая различные племена под свою централизованную власть как asantehene, или «глава», чье могущество символизировал золотой трон, sika dwa. Новая знать ашанти подняла прибрежные мини-государства к 1717 г. (добавив Аккру и Аданме в 1742 г.) и продолжила экспансию на север, где завоевала небольшие племена, отправляя рабов на север с торговцами народа хауса и на юг — на побережье к ожидающим невольничьим судам. Ашанти постоянно находились в состоянии войны, что видно из их названия, которое происходит от слова osa nit, что значит «из-за войны». «Настоящие» ашанти, как считалось, никогда не будут проданы в рабство. Сильная армия ашанти состояла в 1780 г. из 80 000 человек, и половина из них были вооружены мушкетами. Их работорговля в течение всего XVIII в. была не причиной, но следствием военных действий и развития государственности. Вскоре продажа рабов стала выгоднее золота, и ашанти, несмотря на свою независимость, стали надежными игроками и ценными партнерами европейцев в работорговле [119].
Другим крупным игроком стал прибрежный народ фанти, чья федерация из девятнадцати независимых племен стала ответом на экспансию ашанти. Фанти время от времени подписывали соглашения с британцами, но продолжали торговать рабами с кораблями под разными флагами. Они разными способами служили работорговле, продавая людей из глубинки или сдавая их внаем, чтобы те за деньги работали на работорговцев. Объединившись на основе матриархальных кланов, фанти использовали свое военное мастерство, чтобы защитить местную автономию, находящуюся в пределах высокоорганизованной торговой орбиты. Они действовали как посредники, соединяя ашанти из внутренних районов с английскими работорговыми кораблями на побережье. Они оставались независимыми, пока их не завоевали ашанти в 1807 г. — в год отмены рабства. В течение XVIII в. Золотой берег произвел более миллиона рабов, что составило около 15 % от общего количества невольников, отправленных из Западной Африки в целом. Примерно две трети из них были переправлены на британских и американских судах [120].
Бенинский залив
Рыбацкая деревня в устье реки Формозы обычно занималась повседневными делами, но в этот день 1763 г. здесь стояла устрашающая тишина. Три человека в маленьком каноэ приплыли издалека и не подозревали об опасности, которая их поджидала. Возможно, они спрашивали себя, что это за большая бригантина, которая стояла на якоре в Бенинском заливе в окружении десяти военными каноэ. Судно «Брайтон» приплыло издалека. Оно принадлежало мистерам Джону Уэлчу (или Уэлшу) и Эдварду Парру, торговцам из Ливерпуля, капитаном корабля был Уильям Бэгшоу. Военные каноэ, которые были такими крупными, что на некоторых можно было разместить по шесть-восемь небольших пушек, прибыли из верховий реки и принадлежали человеку по имени капитан Лемма Лемма. Это был «своего рода пиратский адмирал», который торговал рабами. Все, кто жил вниз по реке, считали капитана Лемма Лемма «грабителем или похитителем людей»; все «испытывали страх, как только где-то появлялись его каноэ». Он был важным поставщиком рабов для европейских работорговцев, и поэтому капитан Бэгшоу развлекал его в течение десяти дней угощениями, напитками, гостеприимством и dashee — подарками, чтобы поощрить новые поставки рабов.
С основной палубы корабля Лемма Лемма наблюдал за приплывшими и приказал схватить их. Его люди ловко прыгнули в воду и, забрав всех троих — старика, молодого человека и девушку, — притащили их на борт судна, предлагая для продажи капитану Бэгшоу, который купил двух молодых, но отказался взять старого. Лемма Лемма отослал старика назад на одном из своих каноэ и приказал «положить его голову на одну из перекладин на лодке и отрубить ее», после чего голову и тело выбросили за борт. Капитан Бэгшоу увез остальных в Раппаханок в Вирджинии [121].