Дом Эквиано
Эквиано писал, что он родился «в 1745 году в чудесной плодородной долине, которая называлась Эссака». Возможно, речь идет об Иссеке, недалеко от города Оклу в районе Нри-Оука (современный район Исуама в Центральной Нигерии) [149]. В семье он был самым младшим из семи детей, которым «удалось дожить до взросления». Его отец был уважаемым человеком как по происхождению (okpala), богатству (ogaranya), уважению к старшим (ndichie) и как член совета (ama ala), который принимал решения во всех делах деревни. Эквиано собирался следовать по стопам отца и с некоторой боязнью ожидал получения отличительных знаков ichi — шрамов на лбу. Он особенно был привязан к своей матери, которая помогала ему обучаться искусству сельского хозяйства и войны (как держать ружье и копье), и к его сестре, с которой он разделит трагедию рабства. Эквиано писал о процветании и положении своей семьи, отметив, что у его отца было «много рабов». (Правда, он поспешил добавить, что это рабство, в котором рабы жили и считались членами семьи, было совершенно не похоже на жестокую систему, которую он обнаружит в Америке.) Его деревня была расположена так далеко от побережья, поэтому он «никогда не слышал ни о белых или европейцах, ни о море» [150].
Эквиано родился в трудное время, когда по его родной земле прокатилась волна бедствий, затронувших и самого младшего мальчика. Первая половина XVIII в. отмечена длительной засухой и голодом на землях игбо, что привело к постепенному краху цивилизации Нри, частью которой был Эквиано и его деревня. Кризис способствовал тому, что работорговцам с юга, которые называли себя umu-chukwu, «дети бога», был открыт путь для проникновения в область аро, где они с помощью браков, союзов, запугивания и войны создали обширную торговую сеть. Они отправляли тысячи рабов по течению трех рек — Нигер, Имо и Кросс — в торговые города-государства Старый Калабар, Бонни и Новый Калабар. За годы с 1700-го по 1807-й больше миллиона человек попало в рабство из обширных областей залива Биафра. Некоторые были проданы тут же, многие умерли на пути к побережью. Почти 900 тыс. попали главным образом на британские суда, и после смертей во время перевозки по Среднему пути более трех четвертей миллиона человек были доставлены в портовые города Нового Света. От одной трети до трех четвертей всех невольников, вывезенных из этого региона (пропорция является спорной), происходили из земли игбо. Эквиано был один из сотен тысяч [151].
Эквиано происходил из общества, в котором земля принадлежала всем и обрабатывали ее сообща. Природа была плодородна и доброжелательна: почва была богата, писал он; сельское хозяйство было продуктивным. Жизнь была простой и небогатой, но у них было более чем достаточно пищи и, кроме того, «не было нищих». В его деревне мужчины и женщины вместе работали на полях или, например, строили дома. Используя мотыги, топоры, совки, кирки (которые Эквиано назвал «клювами»), они выращивали многочисленные зерновые культуры, прежде всего ямс, который они варили, толкли и превращали в fufu, их основной пищевой продукт. Как отметил историк Джон Ориджи, игбо в тот период были «самыми энергичными производителями ямса в мире». Они также выращивали и потребляли клубни таро, бананы, перцы, бобы различных видов, маис, коровий горох, арбузы и фрукты. Они выращивали хлопок и табак, разводили домашний скот (волов, коз и домашнюю птицу) и готовили из них продукты. Женщины пряли, ткали хлопок и делали одежду, гончары лепили посуду и изготавливали керамические трубки. Кузнецы изготавливали орудия для войны и земледелия, в то время как другие специалисты по обработке металлов создавали тонкие украшения и драгоценности. Большинство товаров потреблялось там, где их производили, торговля велась на обмен, а деньги почти не употреблялись. Все же экономика не была изолированной или автономной, так как товары, главным образом сельскохозяйственные, продавались по всему региону [152].
Семья Эквиано и его родственники жили, как и все другие, патриархальным кланом (umunne), который возглавлял один из мужчин и совет старейшин. Поскольку земля была общинной, владели и обрабатывали ее все вместе, неравенство было неразвитым, но в деревне существовало четкое разделение труда и социального статуса, о чем свидетельствует пример отца Эквиано. Эквиано также перечисляет некоторых людей — шаман, маг, мудрый человек, доктор, целитель, — иногда все эти занятия совмещал один человек одновременно — dibia, который был посредником между миром духов и объектом уважения и страха в обществе игбо. На другом социальном конце находились рабы, захваченные во время войны или признанные виновными в преступлениях (он упоминает похищение детей и прелюбодеяние). В целом различия были незначительными, и в обществе преобладало примитивное равенство. Деревня жила автономно; и действительно, не класс, не нация или этническая принадлежность, а именно сама деревня была основой общности всех ее жителей. Эквиано вспоминал, что «наше подчинение королю Бенина было практически номинальным»; по правде говоря, вероятно, никакого подчинения вообще не было — ни королю Бенина, ни кому-либо другому. Люди его области гордились своей локальностью и сопротивлением политической централизации. Они долго были известны пословицей Igbo enwegh eze, что означает, что «у игбо нет царя» [153].