Дэйви снова начал засыпать. Что-то бормотал, пока мать укачивала его. Она прислушивалась и дрожала. Он говорил что-то о том, как щенок падает, падает. Сара прижала ладонь к его губам.
Когда Дэйви заснул, она положила его на кровать и накрыла простыней. Поцеловала в щеку и вышла из комнаты.
Она вошла в темную гостиную. В окна врывался ветер, вгоняя ее в дрожь. Она включила лампу и до половины опустила окна.
Когда уже собиралась выключить лампу, заметила на тахте сумку с подарками. Подошла и села рядом. Вынула подарки.
На лице, расслабляя мышцы, появилась улыбка, когда Сара взяла в руки стеклянную пастушку, дотронулась до хрупких ручек, до кривого посоха. Взяла бумагу, в которую сын завернул подарок.
Тонкими неровными буквами он вывел на бумаге: «Любимой мамочке».
Она заморгала и смахнула рукой слезинку.
— Любимой мамочке, — пробормотала она.
Сара поставила статуэтку на стол рядом со своим стулом. Распрямилась и секунду смотрела на нее, улыбаясь.
Потом качнула головой, вспомнив, что уже поздно.
И пошла спать.
Она проснулась по привычке в половине восьмого. Одеваясь, посмотрела в окно. Было пасмурное утро, клубы тумана стелились по земле.
Потом Сара заглянула в комнату Дэйви. Он все еще спал, свернувшись в тугой комок. Она прошла по коридору до гостиной.
Заметила, что входная дверь чуть приоткрыта. Сара нахмурилась, толчком затворила дверь. Она была совершенно уверена, что заперлась вечером. Она всегда запирала дверь. Наверное, все-таки забыла, когда бросилась успокаивать Дэвида.
Она глубоко вздохнула, прошлась по ковру в гостиной.
В кухне было сумрачно. Она включила свет.
Зажав рот рукой, отшатнулась.
Щенок сидел на полу, глядя на нее. Сара смотрела на него с ужасом.
— Нет, — произнесла она, не сознавая, что говорит вслух. — Нет.
Она протянула руку, затем отдернула, вздрогнув.
Щенок вдруг проскочил мимо нее. Глаза ее расширились, она кинулась вдогонку. Щенок притормозил, огибая угол коридора, и направился к комнате Дэйви. Сара похолодела. Казалось, он знает, где Дэйви.
Щенок, скребя когтями, остановился рядом с кроватью. Сара с ужасом поняла, что сын уже не спит. Он смотрел на щенка, и его лицо светилось восторгом.
— Чей это, мама? — спросил он.
— Соседский, — торопливо ответила она, — случайно к нам забежал.
Его лицо потускнело.
— А, — сказал он, свешивая ноги с кровати.
Щенок подбежал к нему и лизнул в лодыжку. На заспанном лице расползлась улыбка.
— Привет, песик. — Дэйви наклонился, чтобы погладить щенка.
— Нет!
Он отдернул руку.
— Укусит, — сказала Сара, подходя.
Дэйви смотрел, как мать поднимает щенка.
— А вот и не укусит, — сказал он.
— Нет, укусит, — заявила она, — Больно укусит. Меня уже укусил. Два раза.
Их взгляды встретились, на лице Дэйви отражалась борьба чувств.
— Он мне ногу лизнул, — сказал мальчик настороженно.
— Я отнесу его обратно, — сказала мать. — Иди умойся.
Он потер ногу об ногу.
Сара выскочила на площадку и пошла вниз по лестнице. Когда она позвонила, консьерж открыл дверь.
— Слушаю вас, — сказал он.
— Я нашла наверху этого щенка, — сказала она. — Вы не позвоните в Общество зашиты животных, чтобы его забрали?
Он, прищурившись, посмотрел на нее.
— Нашли щенка?
— Да, нашла наверху, — повторила она. — На площадке.
Он посмотрел страдальческим взглядом. Потер подбородок.
— А вашему сынку не захочется его оставить?
Ее взгляд сделался колючим.
— Это исключено. Мальчик легковозбудим и нездоров.
— Ну… — Консьерж колебался.
Она молча сунула щенка ему в руки и повернулась. Консьерж что-то бурчал под нос, пока она поднималась обратно. Дэйви в пижаме стоял у соседской двери.
— Щенок? — услышала Сара вопрос женщины и побежала. Дэйви вскинул голову и обмер при виде рассерженной матери.
Сара схватила его за руку и потащила в квартиру.
— Прошу прощения, — выдавила она улыбку, когда вернулась на площадку. — Я и не знала, что он вышел. Я была внизу.
Соседка улыбнулась.
— Ничего страшного. Потеряли щенка?
— Нет, нет, — поспешно ответила Сара. — Он все перепугал.
Она захлопнула за собой дверь и прошла в кухню. Дэйви сидел на стуле.
— Зачем ты ходил к соседям?
Он не поднимал глаз.
— Ты с-сказала… — отважился он произнести наконец.
— Какая разница, что я сказала?! — хрипло выкрикнула она. — Я велела тебе умываться.