«Опоздал. Вот так, просто — опоздал!.. — Джек заметил возле лестницы разнородную стайку, приблизился и, не целясь, выпустил по ним несколько оглушительных выстрелов. — Ну так что теперь! Извините, мадмуазель Вренна, сами напросились! Сами не уехали!»
Он грозно взлетел по ступеням, пронесся мимо распахнутых дверей и ворвался в ту, первую. Задернул шторы. Швырнул на пол какую-то тетрадку. И без сил опустился на кровать.
«Нет, ну ясно. Что тут теперь разбрасываться вещами? Я, как всегда, просчитался…»
Он откинулся на подушки и тупо уставился в потолок.
Воображение рисовало перед взором простой и предсказуемый эпизод. Утро. Она, как всегда, ленится вставать и дремлет тут, в этой мягкой уютной постели, свернувшись клубком и мерно дыша. Золотистая полоска света от окна вкрадчиво подползает к ней, но пока не будит… Она чуть заметно улыбается какому-то милому сну. Дверь открывается со стоном, и в комнату влетает клок холодного ветра. Она с неохотой открывает глаза и спокойно смотрит, как один за другим входят кораблисты. «Что это значит?» — удивленно спрашивает она себя, и ответ не заставляет себя ждать. Один из кораблистов бесцеремонно хватает ее за тонкую шею и стаскивает на пол. И вот тут ее жемчужные глаза наливаются ужасом… А дальше — не проходит и пяти минут, как ее приволакивают в кухонную операционную на подвальном этаже, распластывают на сверкающем алюминиевом столе и препарируют заживо.
Джек резко сел на кровати и схватился за голову. «Чертово воображение! Почему нельзя считать, что ее просто убили во сне?!»
На несколько минут он выпал из реальности, погрузившись сознанием в небытие. Затем, придя в себя, слабо поднялся на ноги и начал медленно подбирать какие-то предметы, осматривать и бережно класть на место.
Что дальше? Вечный вопрос… И вечный ответ — темнота. Но каждый раз приходится продолжать. Вот и сейчас. Что впереди непонятно, но единственный способ жить — идти дальше вперед.
Краем глаза Джек уловил кораблиста, проскакавшего по коридору…
Пора было убираться отсюда.
Не глядя, он захватил с собой несколько книг или тетрадей, тяжелый серебряный браслет и еще пару безделушек, пылившихся на тумбочке, и поспешил к выходу. Широкие пролеты лестницы были наполовину заполнены кораблистами — они стояли на ступенях без дела и только провожали Джека бездушными цепкими взглядами. С трудом изгоняя из себя панику, он быстро шагал вниз, но за каждым новым поворотом его ждала еще более плотная толпа, и все неотрывно наблюдали за его передвижениями.
Прорвавшись сквозь очередную заставу, Джек сорвался на бег.
Оставалось преодолеть один зал, и на другом его конце уже виднелись заветные ворота. Если удастся выбраться, наружу они за ним не полезут… по крайней мере, он на это надеялся.
Он бросился что было сил сквозь зал, но наперерез ему проскользнули кораблисты и застыли у самых дверей. Джек прошелся по ним испепеляющим взглядом.
— Пропустите! — рявкнул он.
Без эмоций.
— Пропустите, я сказал! Дайте мне пройти!
Он ловко выцепил оружие из кобуры на направил на них. Ха, если бы они боялись смерти!
Он наклонился к одному из них, к самому его плоскому бордовому лицу, и процедил сквозь зубы:
— Сделай шаг в сторону.
Кораблист помялся немного на месте и подчинился. Не дожидаясь, пока он передумает, Джек протолкнулся в образовавшийся проход, вырвался к дверям, распахнул их и спрыгнул с крыльца в ночь.
За шиворот хлынул промозглый ветер, и Джек едва устоял на ногах — такая дрожь внезапно захватила всё его тело. Но расслабляться было еще рано. Чувство защищенности вне Замка — в сущности, не более чем иллюзия.
Он забрался в машину, завел ее и, взметая ошметки грязной земли, газанул прочь. Ни о какой тропе или тем более дороге в этом лесу речи не шло, и ехать приходилось, ориентируясь только по направлению, но это направление Джек знал как свои пять пальцев. Возможно, если бы не частые дожди, здесь бы даже виднелись следы от его (и только его) шин… Но, видимо, больше им здесь не появляться.
Вскоре он выбрался на трассу и по ней доехал до поселка. Здесь заправился, купил несколько соблазнительно поблескивающих бутылок и рванул прочь по федеральной магистрали.
Ночной кошмар | 1
— Бедная девочка, она совсем не выходит из комнаты…
Голос звучал взволнованно, почти надрывно. Было давно за полночь, и Алита то переходила на шепот, боясь разбудить детей, то срывалась и начинала говорить громко и на высокой ноте.