Она кивнула, сдержав клюнувший в живот страх, и Игорь, кивнув в ответ наподобие поклона, убежал, расталкивая пугающихся людей.
Расширившиеся серые глаза поднялись на Леона и несколько секунд панически пульсировали. Потом она сморгнула и собралась с духом.
— Возьми его, пожалуйста, и вытащи отсюда, — тихо и твердо приказала она, обернувшись к истерзанному Джеку. — А мне нужно сказать им…
Леон взглянул на порученное ему тело, и его передернуло. Он хотел было запротестовать, но посмотрел на сосредоточенную, удивительно повзрослевшую Вренну — и проглотил свои возражения.
— Разве ты успеешь убедить их? — настороженно спросил он.
Вренна молчала, словно не слыша его.
— Так, — его вдруг сдавило страхом. — Ты же собираешься уходить отсюда независимо от них, так? Пообещай мне, что через десять минут пойдешь…
— Лени! — рявкнула она, свирепо сверкнув глазами. — Возьми его, и выбирайтесь отсюда — оба — прямо сейчас! Что тут неясного?!
Воля Леона пошатнулась, и он кивнул. Несколько бессвязных скользких мыслей мелькнули одновременно в сознании: так ли чувствуют себя кораблисты, когда она им приказывает? Неужели я действительно брошу ее здесь одну? Она так дорожит этим… Джеком? Я ведь могу и не успеть спастись с мертвым грузом — а ей важно, лишь бы вытащили этого ублюдка.
Но он прогнал все эти соображения, как помехи с экрана, быстро подошел к телу, ухватил за подмышки, приподнял и, стараясь не обращать внимания на стекающие по рукам жидкости, потащил к выходу.
Вренна тем временем сосредоточенно вглядывалась в толпу. Люди вокруг казались одновременно взбудораженными и притихшими — они ожидали ответа на главный вопрос: удалось ли Джеку восстановить Договор. Те из них, кто наблюдал странную сцену между Вренной и Игорем и видел, как Леон утягивал Джека — выглядели напуганными и враждебными, но их было немного. Обращаться к ним не имело смысла, решила Вренна. Они не захотят ей верить.
Все остальные были озабочены только тем, вернулась ли к ним власть и положение. Мморок отправил нескольких ребят к клеткам с кораблистами, и теперь все ждали их возвращения. Вентедели перебрасывались негромкими замечаниями, нервно постукивали пальцами, щелкали зажигалками. Молодой парень, почти подросток, осмелел и приставал к официантке. Но в целом в зале становилось всё тише и тише с каждой минутой. Еще немного, подумала Вренна, и будет слышно, как бьются в нетерпении их сердца.
Что касается обслуживающего персонала, они были близки к панике. Что бы ни привело их сюда, они, очевидно, не ожидали, что окажутся в кругу прирожденных убийц, вернувших себе долгожданные права и привилегии. Девушка, которой домогался подросток, закричала, и он полоснул ее ножом по бедру. Словно горючее от искры, вспыхнул весь зал, и люди принялись с воплями метаться от колонны к колонне. Раздалось четыре выстрела, и несколько человек упало с дырками в головах.
— Спокойствие, господа, — призвал зычный голос из середины зала.
Вренна обернулась туда — и наконец обнаружила того, кого искала. Мморока. Если кто-то и может повлиять на происходящее, то это он.
Кто-то из обслуги притих, кто-то запаниковал сильнее — и получил свою пулю. Пары магазинов хватило, чтобы призвать гостей к порядку.
Вренна яростно пробиралась сквозь толпу. Спотыкнувшись о тело, она рявкнула на придурка, рассматривающего рану, растолкала группку женщин, закрывавших проход, до полуобморока напугала и без того рыдающую девчонку-бармена — и наконец добралась до помоста, на котором находился Мморок с подручными.
«Восемь минут? — взглянув на часы, подумала она с нервным смешком, — восемь минут на первый разговор с отцом за пятнадцать лет — если не первый в жизни? Отлично!.. ну что, была ни была!»
— Мморок! — крикнула она вверх, отчаянно жалея, что не вписывается по дресс-коду: больно уж грозно выглядели стволы в руках его окружения.
Он опустил взгляд — холодный, сильный, не старый. И Вренна сжалась под ним.
— Можно поговорить? — уже гораздо менее уверенно попросила она.
Мморок явно узнавал ее, и это было одновременно и пугающе, и приятно. Он повел рукой, приглашая ее подняться на помост. Поколебавшись, Вренна залезла на полуметровую сцену и, робея, подошла к отцу.
— Кажется, всё вышло не слишком приятно для тебя, — холодно заметил он. — Впрочем, я не думал, что ты привязана к Дриммору: слухи говорят об обратном… Как он, кстати?
Вренна почувствовала, как контроль над диалогом ускользает от нее. Если вступить сейчас в милую семейную беседу, начать жаловаться, какой он плохой и невнимательный отец — все оставшиеся минуты пройдут даром. Поэтому Вренна только фыркнула с пренебрежением на все его «участие».