Солдаты Синедриона знали, что мы за ними гонимся. На маскировку не было времени, вдобавок большая часть пути пролегала по открытой равнине. Вражеский отряд был в два раза больше нашего и продолжал нас опережать. Если после привала мы пускались в путь раньше них, противники, не мешкая, тоже прыгали в седла и неуклонно скакали на запад.
На третий день небо заволокло тучами. Когда после обеда припустил дождь, мы принялись ловить губами струйки, а лошади пытались напиться из лужиц на дороге. Во время ливня эскадрон Воительницы скрылся из вида, но я все равно их чувствовала. Хотя не могла заставить себя признаться Зои, почему с такой легкостью определяю правильное направление. Это как выслеживать раненое животное: Палома оставляла за собой следы пережитого ужаса, словно капли крови.
— Куда Воительница их везет? — спросил меня Дудочник.
— На побережье, — ответила я.
Каждую ночь во время, отведенное мне на сон, я не видела ничего, кроме огня и воды. Они словно слились воедино: я тонула в пламени и горела в волнах.
На четвертый день я очнулась до рассвета осоловелой и уставшей, подремав не больше часа.
— Поторопись, — бросила Зои, прыгая в седло. — Они уже выехали.
Отслеживать противников этим утром стало намного проще — они зажгли факелы, и теперь перед нами маячили пляшущие пятна света.
— Зачем им факелы? — недоуменно просила я.
— Может, не видят смысла скрываться, — пожал плечами Саймон. — Они знают, что мы у них на хвосте и оторваться им не удалось.
Я кивнула, но все равно не могла отвести глаз от огней.
— Они и вчера об этом знали. А вчера из-за грозы было темнее. Что же изменилось сегодня?
— Поторопитесь! — окликнула нас Зои.
Я покачала головой.
— Смотри на землю, — попросила я Дудочника, и мы все последовали за Зои.
Эскадрон Воительницы выбрал для ночевки поляну в окружении низких кустарников. После лошадей осталась вытоптанная площадка. Примятая спящими людьми трава еще не поднялась. Я задалась вопросом, где спала Палома, а где — Зак.
За пределами поляны мы обнаружили в пыли множество отпечатков копыт, уходящих на запад. Сосчитать их не удалось — пыль смазала контуры, но казалось очевидным, что враги ускакали в ту сторону. Вот только меня не отпускали мысли о факелах, впервые зажженных ясной ночью. Солдаты Синедриона как будто нарочно манили нас за собой.
Зои привстала в стременах и нетерпеливо посмотрела на меня.
— Поехали, — позвала она.
— Погоди, — попросила я.
Она отвернулась и поскакала на запад.
Но Дудочник подъехал ко мне.
— Что ты ищешь? — спросил он.
— Этим утром они специально подстраивали, чтобы мы поехали на запад, — сказала я.
— Зачем?
Я указала на следы в пыли, по которым решила идти Зои.
— В ту сторону поскакал не весь отряд.
Дудочник оценивающе посмотрел на меня.
— И куда же направилась вторая половина?
Я оглядела поляну. На ее северной стороне рос естественный барьер из терновника с шипами длиной с мое предплечье.
— Брось ее, если она хочет остаться! — крикнула Зои Дудочнику.
Но он соскочил с лошади.
И первым нашел следы.
Солдаты шли аккуратно, избегая голой земли, где остались бы отпечатки копыт. Но в высокой траве встречались места, где лошади походя щипали верхушки. За последние шесть месяцев я много раз дергала повод, раздосадованная тем, что лошадь на ходу подкрепляется, а теперь радовалась этой несносной привычке.
В узком проходе между терновыми кустами обнаружилась половинка отпечатка подкованного копыта. Не особо убедительно: всего лишь полукруглая отметина в грязи да оборванная трава. Но я была уверена, что мы напали на правильный след.
Зои остановилась в нескольких сотнях метров. Ее лошадь гарцевала на месте, заразившись нетерпением всадницы. Зои смотрела на нас, а Саймон, Криспин и остальные солдаты ждали рядом с ней.
— Командир? — окликнул Дудочника Криспин.
— Возвращайтесь сюда, — ответил Дудочник. — Часть их отряда поехала вот в эту сторону, на север. И они пытались скрыть это от нас.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Мы разделились. Десять солдат Инспектора поскакали по явному следу на запад, а четверо присоединились к нашей пятерке и отправились на север. В конце концов, не стоило сбрасывать со счетов вариант, что втайне отколовшаяся группа и была приманкой, искусным блефом. Но я закрыла глаза и открылась боли Паломы. Мысленно коснувшись ее, я тут же об этом пожалела — на меня нахлынула такая волна мучений, что зубы заскрежетали, а дыхание участилось.