Я не стала спрашивать об этом случае Эльзу, а сама она ни в чем не призналась. Ради этих бумаг ее мужа пытали и убили. Я смотрела, как она ходит по приюту, и гадала, действительно ли в ее походке появилась легкость, или мне только так кажется. В тех документах были записи, об утере которых я жалела: история мужественного Хитона, крохи полезных медицинских сведений среди мрачных подробностей экспериментов с резервуарами и бомбами. Но я не могла винить Эльзу и отчасти испытывала облегчение от того, что бумаги из Ковчега сожрал огонь.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Инспектор перебрался в Уиндхем первым из нас. Перед отъездом зашел попрощаться.
— Тянуть больше нельзя, — сказал он. — Теперь, когда крепость в наших руках, люди должны видеть, что новый Синедрион приступил к работе.
— А что со старыми советниками?
Инспектор пожал плечами.
— Воительница на дне Расщепленной бухты. А Реформатор... — Он посмотрел в сторону комнаты, где сидел в кандалах Зак. — Он ни на что не годен, а если покажется на публике, его попросту растерзают.
— А остальные?
— В основном разбежались кто куда. Наши солдаты поймали двоих — Законотворца и Сенатора. Меценат сдался сам. Наверняка будут утверждать, что ничего не знали о делах Реформатора и Воительницы, но отпирательство им ничем не поможет — люди сочтут их пусть не злыми, но бесполезными. С прошлыми советниками покончено, заседать в Синедрионе они больше не будут никогда.
— Но к тебе это не относится, — заметила я.
— Конечно нет, — подтвердил Инспектор, и от улыбки его шрам слегка сморщился. — Я продолжу свою работу.
Я секунду внимательно смотрела на него.
— Как будто и не уходил.
— Все будет не так, как прежде, — возразил Инспектор.
— В смысле, у тебя будет больше власти. Зак и Воительница больше не станут отстранять тебя от дел. Ты сделаешься главным, и за тобой будет вся армия. — Немного помолчав, я добавила: — Ты получил то, чего хотел.
Важно ли это? Не все ли равно, каким мотивом он руководствовался, если поступал правильно?
— Что насчет твоего близнеца? — спросила я.
— А что с ней такое? — Он склонил голову набок, словно прогоняя муху. — Она здесь ни при чем.
— Тогда освободи ее.
— Понимаешь, она все равно представляет определенную опасность, — возразил Инспектор. — Мы достигли значительных результатов, Касс, но не воображай, что представители власти больше не будут мишенями.
— Если ты ее не освободишь, то в новый Синедрион не годишься.
— В тебе говорит идеализм. Действовать нужно постепенно, шаг за шагом. Нельзя изменить все в одночасье.
— Я не прошу тебя менять все. Я прошу лишь об одном важнейшем шаге, который всем докажет, что ты понимаешь: с прошлым покончено. Резервуары, камеры сохранения, владычество альф — этого больше не будет.
Инспектор не пошевелился, но глазами проследил, как я иду к двери.
— Я нужен вам в Синедрионе, — заявил он. — Как элемент стабильности. Герой-альфа, который увидел необходимость перемен и начал восстание. Вам нужен кто-то, за кем пойдут солдаты-альфы.
— Ты начал восстание? Серьезно? — Я покачала головой. — Ты знал о резервуарах много лет, а присоединился к нам только в Нью-Хобарте. Ты и твои войска видели, что происходит, и потворствовали этому, пока люди из Сопротивления рисковали жизнями. Твои солдаты были среди тех, кто напал на Остров. Ты даже не хотел, чтобы мы отправились спасать Палому, когда Зак ее выкрал.
— Людям не понравятся твои обличения, — возразил Инспектор. — Им по вкусу история о храбром мятежнике, который рискнул высоким постом в Синедрионе ради правого дела.
Мы оба замерли на местах, не сводя друг с друга глаз, словно готовились выхватить мечи.
— Именно ты много месяцев назад дала начало песне, которую разнесли барды-омеги, — сказал он. — Ты понимаешь силу историй. Неважно, если некоторые факты не вполне точны. Важен лишь посыл. Ты это давно знаешь. Знаешь, что легенды имеют значение.
— А как насчет правды? Имеет ли она значение?
— Людям правда не нужна. Они определенно ее не хотят. Им необходима сказка, в которую можно верить. Мы просим их поверить в целый новый мир, Касс. Им нужны истории, способные сделать этот мир удобоваримым. Нужны лидеры, которым они смогут доверять.
Инспектор развел руками и пожал плечами, словно не имел к сложившейся системе никакого отношения — словно так же недоволен ею, как и я.
— Отпусти свою сестру, — настаивала я. — Будь достоин той истории, которую рассказываешь о себе. Сделай свою легенду чем-то большим, нежели выдумкой.