Видения о взрыве прекратились, но провидческие сны продолжали меня тревожить. Зачастую я терялась во времени, словно дни и годы были бусинами с порванного ожерелья, которые я никак не могла нанизать обратно. Я видела незнакомые места и незнакомых людей и понимала, что это образы из будущего. К счастью, огонь взрыва больше не полыхал в моей голове, и это было благословением. Разум постепенно успокаивался, словно оседал пепел после пожара.
Воительница погибла, и Ксандер с Лючией тоже умерли, так что теперь кроме нас с Заком не осталось никого, кто бы по-настоящему знал, насколько близко мир подошел к новому взрыву. Мы жили с этим знанием. Передавали его друг другу, как делились драгоценными находками в детстве: окаменелостями, пустыми устричными раковинами. На нашу долю выпало испытание, которого больше никто не перенес, и на Острове мы стали друг для друга наказанием и утешением.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Жизнь на Острове была далека от безмятежной идиллии. Прежде всего пришлось очистить двор от костей и убрать с дорожек обгорелые обломки домов. Только на то, чтобы перетаскать припасы по туннелю в крепость, ушло четыре дня. Потом мы обследовали разграбленные кладовые в поисках полезной утвари и неиспорченных продуктов. Я решила не ходить в комнату, где мы жили с Кипом, — не хотелось пускать туда Зака и будить воспоминания. Я выбрала для нас помещение на первом этаже с видом на озеро на дне кратера. При сильном дожде потолок протекал; мы подставляли ведро, и стук капель по ночам не давал уснуть.
Заросшие сорняками поля нуждались в уходе. Мне нравились немудреные полевые работы. Я отвечала за все, что делала, и каждый день видела результаты своего труда: кучу вырванных сорняков, ростки кукурузы, плети гороха, уже обвивающего палки.
Вопреки ожиданиям, Зак оказался полезен. Он старался повторять движения за мной, хотя с непривычки поначалу часто останавливался, чтобы поковырять мозоли на ладонях или размять спину. Мы занимались работой не в качестве епитимьи или способа отрешиться от мыслей, а просто потому, что ее нужно было делать.
Иногда по ночам Зак просыпался с криком. Хотя мы спали в одной комнате, я не проникала в его сны, и была этому рада. Мы и так имели достаточно общего, пусть хоть сны будут у каждого свои. Если Зак кричал, я зажигала свечу, но никогда не спрашивала, что ему приснилось. В его прошлом ужаса хватит на миллион ночей, и все эти кошмары он в полной мере заслужил.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Были на острове места, где мертвые шумели сильнее ветра. На узких тропках близ края кальдеры я слышала свист рассекающих воздух стрел и видела проносящихся мимо призраков.
Меня преследовали отзвуки прошлого, но Кипа я здесь не чувствовала, и это утешало. С помощью Дудочника я похоронила Кипа, когда река затопила Ковчег. Если его дух и облюбовал какое-то место, то точно не этот остров, где мы с ним недолго были счастливы.
Но я не могла не думать о Кипе. Спускаясь в гавань порыбачить, смотрела на воду и вспоминала, как мы с ним нашли путь к друг другу, пробираясь через риф. Вспоминала, как однажды Кип сказал, что мы могли бы построить домик у моря. И вот она я, со всех сторон окруженная волнами на населенном призраками Острове. Не этого я хотела, но ничего другого у меня не было. Я сама выбрала такую жизнь и старалась находить в ней отраду.
Летом я гуляла босиком, ощущая подошвами теплые камни брусчатки. Осенью забиралась на рассвете на край кальдеры и любовалась туманом над морем. Когда приходили зимние шторма, я заворачивалась в одеяло и, сидя у окна, слушала раскаты грома.
Животные, которых держали у себя жители Острова, разбежались и одичали, жирея на несобранных урожаях. Мы с Заком поймали несколько коз и заманили выводок кур в курятник, построенный во дворе. Убивать я больше никого не могла, поэтому мяса мы не ели, зато у нас были яйца и свежее молоко, и мне нравилось, как цокают копыта коз по камням и как кричат петухи, предрекая рассвет. Их крик был единственным пророчеством, которое я слышала в те дни.
Однажды Зак спросил, где река. Я сказала ему, что на Острове реки нет, только озеро да мелкие ручейки, струящиеся по каменистым склонам после сильного дождя. Но он спрашивал про реку снова и снова, и я подумала, что он имеет в виду ту реку, близ которой мы выросли, и ответила, что она очень далеко.