— У нее не хватит солдат, чтобы напасть на нас в лобовую, — произнес Дудочник. — Во всяком случае, пока войска Инспектора остаются верными ему. Ей же надо оборонять Уиндхем и убежища. Пустые угрозы с ее стороны.
— Она пустых угроз не делает, — спокойно предупредил Инспектор.
Мы все замолчали. Снаружи тоже не доносилось никакого шума — в отсутствие детей город стих. Эта мертвенная тишина была веским доказательством беспощадности Воительницы.
— Значит, нам нужно ударить первыми, — наконец высказалась я.
— Если не устраивать никаких авантюр, мы сможем упрочить все, чего уже достигли, — возразила Зои. — Удержать Нью-Хобарт. Дождаться конца весны, когда будет готов флот, с которым Палома вернется домой.
— Удержать Нью-Хобарт для чего? — спросила я и махнула рукой в сторону окна, за которым виднелись укрепления и казармы, а по улицам, где больше не бегали дети, ходили патрульные отряды. — Какой в этом смысл, если мы позволим Воительнице продолжать ее работу с резервуарами и взрывным механизмом?
— У нас есть база и армия, способная потягаться с Синедрионом. И Палома, — сказала Зои. — И Зак. Риск всегда связан с потерями. Нельзя обеспечить безопасность Паломы и прекратить рождение близнецов при помощи лекарств из Далекого края, если от нас ничего не останется к тому моменту, когда эти лекарства сюда доставят.
— Если из Далекого края прибудет большая делегация, а мы за это время ничем реально не ослабим Синедрион, эти люди угодят прямиком в ловушку, — возразила я. — Далекий край разбомбят.
— Она права. — Как ни удивительно, Палома меня поддерживала, хотя начала сторониться, когда узнала про видения о взрыве. — До конца весны отплыть на север нельзя. А до тех пор лучше всего мы сможем помочь и себе, и Независимым островам, если продолжим сражаться с Синедрионом, помешаем ему накапливать силы.
Я глубоко вдохнула и попыталась придать своему голосу уверенности:
— Нужно нанести такой удар, чтобы власть Синедриона гарантированно пошатнулась: отбить убежища.
— И какая от этого польза? — фыркнул Инспектор.
— Освободим тысячи замученных людей, — сказала я. — Этого для тебя недостаточно?
— Убежища хорошо охраняются и труднодоступны, — заявил он. — Нам нужны припасы и солдаты, а не захолустный аванпост, полный полумертвых омег. — Инспектор не пытался скрыть презрение. — Я не меньше вашего ненавижу машины, но эта стратегия никуда не годится. Мы даже не знаем, выживут ли эти люди, будучи извлеченными из баков, если таки получится до них добраться.
— Какое убежище самое большое? — спросила я Дудочника.
— Шестое, — уверенно ответил он. — Его Реформатор расширил первым, когда пришел к власти, и построил там крупный комплекс резервуаров. Шестое так сильно разрослось, что его объединили с Седьмым, которое находилось в тридцати милях севернее. И укрупнение продолжается.
— И сколько там сейчас омег?
— Плюс-минус шесть тысяч, — сказал Дудочник. — Почти все в баках. Но это убежище самое охраняемое.
— Там расквартирован целый гарнизон, — кивнул Инспектор. — По последним данным, шестьсот солдат. И это убежище довольно близко к Уиндхему, откуда, в случае нападения на Шестое, подкрепление подоспеет в течение двенадцати часов...
Не обращая на него внимания, я смотрела на Дудочника.
— Шесть тысяч?
Он кивнул.
— Значит, именно туда мы и отправимся, — веско отчеканила я. — Если хотим что-то кардинально изменить, дорога нам в Шестое убежище.
Голова кружилась от одной мысли, что можно разом освободить тысячи людей.
Однажды я пообещала истекающему кровью мужчине по имени Льюис, что найду его племянницу и освобожу. Дудочник нанес ему смертельную рану, когда Льюис на меня покушался. Оказалось, его племянницу Зак похитил и поместил в бак, а поняв, почему Льюис хотел меня убить, я дала ему обещание. Не факт, что девушка томится в Шестом — за последние годы убежища разрослись словно плесень. Глупое обещание, да и Льюис никогда не узнает, пыталась ли я вообще его сдержать. Однако сама-то я буду знать.
— Может, имеет смысл сначала попробовать захватить убежище поменьше? — заговорила Палома. — Посмотреть, какие возникнут проблемы, прежде чем бросать все силы на самое большое?
Дудочник покачал головой.