Как ни удивительно, Инспектор лично присматривал за подъемом флага в центре лагеря. Эльзино рукоделье подняли на шесте, прикрепленном к тележной перекладине. Жаркий ветер трепал полотнище, и скрещенные символы альф и омег танцевали в воздухе.
— Мне было любопытно, примешь ли ты такой флаг, — сказала я, едва Инспектор вернулся к своей палатке.
— Это хорошая идея. — Он согнулся, чтобы войти через откидывающийся клапан. — Наглядное заявление. Необходимо, чтобы войско стало единым целым, чтобы солдаты поверили, что сражаются за общее дело.
— А ты сам? — спросила я.
— О чем ты?
— Ты сам веришь в наше общее дело? — уточнила я, кивая в сторону флага над потоком красных и синих туник. — Или для тебя это только удобный прием, чтобы вдохновить и сплотить солдат?
— Мы уже об этом говорили, — сказал он. — Знаю, ты подозревала меня, когда среди нас появился предатель. И ошиблась. Ты неправа и сейчас, подозревая меня в двуличии.
— Сейчас я знаю, что ты не предатель, — начала я, — и знаю, что ты снова идешь с нами в бой, как под Нью-Хобартом. Но я все еще не знаю, ради чего ты сражаешься. Во что ты на самом деле веришь?
Он заговорил, не оборачиваясь и глядя строго вперед.
— Я верю в то, что нужно остановить машины.
— А если остановим? Тогда что?
— Тогда станет нужна стабильность. Твердая рука, чтобы направлять людей в новую эру. Придет пора всесторонне оценить ситуацию с Далеким краем и принять решение, куда нам следует идти.
— Стабильность, — повторила я. — А как насчет перемен?
— Чего еще ты хочешь? — спросил он. — Разве тебе недостаточно уже произошедшей перемены? Я пожертвовал своим местом в Синедрионе. Дал вам армию. Покорил этот край. Даже поднял этот чертов флаг. И пойду штурмовать Петельный каньон, когда мы доберемся до Уиндхема.
— А если ты выживешь в каньоне? Что дальше? Как ты представляешь себе будущее?
— Синедрион падет.
— И ты займешь его место?
Инспектор не ответил.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Атаки на нашу колонну начались на рассвете второго дня. Мы двигались всю ночь, и вдруг я почувствовала тяжесть, переворачивающую внутренности, словно тошнота. Знакомое ощущение.
— Лучники, — сказала я Зои, подъехав ближе.
Инспектор прискакал, чтобы посоветоваться со мной.
— Скорее всего, это Вороний перевал, — пояснил он. — В нескольких милях к востоку. Подходящее место для засады. Если они успели стянуть войска из ближайших гарнизонов, то именно там и будут нас поджидать.
Я мотнула головой в сторону севера.
— Стрелы прилетят оттуда.
Он ответил кивком, сохраняя непостижимое для меня спокойствие.
— Я уже отправил отряд. Пусть обойдут засаду с флангов. И я приказал солдатам держать щиты наготове, когда подъедем к перевалу.
В расселине, где дорогу зажимали с боков каменные стены, в нас полетели стрелы. Первые два залпа обрушились сверху, и оба мы встретили, взметнув к небу щиты. Я видела, как стрела пробила деревянный щит Криспина, пройдя рядом с предплечьем, наконечник почти коснулся его лица. Криспин выдохнул, потом протяжно вдохнул, словно пробуя воздух на вкус, словно не веря, что по-прежнему жив. Когда он попытался выдернуть стрелу, щит раскололся пополам. Криспин неуверенно подвигал «щитовой» рукой — похоже, сила удара вывихнула ее, если не сломала.
Когда вражеские стрелки убедились, что мы держим щиты наготове, они ударили понизу, и несколько лошадей заржали от боли. Прямо передо мной стрела угодила в конский бок. Конь продолжал движение, но его передние ноги подломились, и он ткнулся мордой в землю. Всадник перекувырнулся через опущенную голову. Одна за другой лошади становились на дыбы и бросались в стороны, солдаты орали и матерились. Я крепче охватила ногами бока своего скакуна, но единственное, что не давало ему сорваться прочь — толпившиеся со всех сторон всадники.
Палома, сосредоточенно хмурясь, держалась в строю и высоко поднимала свой щит.
Зак выглядел бледным и ежился, но щит не опускал.
Я перехватила его взгляд на агонизирующую лошадь со стрелой, торчащей из бока.
— До конца недели ты увидишь много чего похуже, — сказала я.
Он не ответил.
С севера на нас устремилась небольшая группа человек в сорок. Наши ринулись наперехват, среди них я заметила высокую фигуру Дудочника. Он убрал щит и выхватил меч — одной рукой и то и то не удержишь, — и с каждым новым залпом стрел мое тело словно скручивало в узел.