— Именно разорение! — настойчиво повторил Кау-джер. — Открытие месторождения золота всегда сопровождалось разорением.
— Однако, — сказал Гарри Родс, — золото — такой же предмет купли-продажи, как и другие товары.
— Самый бесполезный из всех!
— Отнюдь нет. Самый полезный, поскольку его можно обменивать на все остальные.
— Что толку в том, — с жаром возразил Кау-джер, — если для его приобретения приходится жертвовать всем! Ведь подавляющее большинство золотоискателей погибает в нищете. А те, которым повезло, совершенно теряют рассудок от головокружительного успеха и входят во вкус легкой жизни. Роскошь становится для них необходимостью, а материальные излишества так расслабляют, что они уже неспособны к полезной деятельности. С обывательской точки зрения — они стали богачами, но с общечеловеческой, истинной точки зрения — они превращаются в бедняков, перестав быть настоящими людьми.
— Я согласен с Кау-джером, — заявил Жермен Ривьер. — Ведь если колонисты забросят свои поля, потерянный урожай уже не возместить. Что толку в богатстве, если придется подыхать с голоду? Я очень боюсь, что остельцы не смогут противостоять тлетворному влиянию золота. А кто может поручиться, что в погоне за ним земледельцы не оставят свои пашни, а рабочие — машины?
— Золото!.. Жажда богатства! — повторял Кау-джер. — Самое ужасное бедствие, какое только могло постичь нашу колонию!
Гарри Родс заколебался.
— Допустим даже, что вы правы, — сказал он. — Но мы же все равно не в состоянии предотвратить это.
— Дорогой Родс, — ответил Кау-джер, — бороться можно с любой эпидемией и так или иначе пресечь или хотя бы ограничить ее распространение. Но, увы, средства против золотой лихорадки не существует. Ее возбудитель — один из самых вредных микробов, разрушающий всякий сплоченный коллектив. Можно ли сомневаться в его силе, после того что произошло в золотоносных районах Старого и Нового Света, в Австралии, Калифорнии и в Южной Африке? Все производительные работы были заброшены уже на следующий день после нахождения драгоценного металла. Колонисты покинули свои семьи и устремились из городов и деревень к месторождениям золота. А потом они быстро, как всякую легкую добычу, промотали свое богатство и снова стали нищими.
Кау-джер говорил со страстной убежденностью, свидетельствовавшей о глубокой тревоге.
— Опасность надвигается не только изнутри, — продолжал он, — но и извне. В районы месторождений золота устремляются со всех концов света полчища бродяг и авантюристов, вносящие повсюду смуты и дезорганизацию. Они как саранча уничтожают все на своем пути. Вот почему и нашему острову угрожает подобное несчастье!
— Но неужели ничего нельзя сделать? — взволновался Гарри Родс.
— Нет, — ответил Кау-джер, — слишком поздно. Трудно даже представить себе, с какой быстротой разносится известие об открытии золотых россыпей. Можно подумать, что новость передается по воздуху, что эта зараза, поражающая даже самых разумных людей, переносится ветром…
Совещание закончилось, но члены совета не приняли никакого решения. Да и что они могли поделать? Как правильно сказал Кау-джер, борьба против золотой горячки невозможна.
При первых же признаках весны опасения Кау-джера подтвердились. С самого начала оттепели наиболее предприимчивые и отважные либерийцы отправились на поиски драгоценного металла к «Золотому Ручью», как теперь окрестили маленькую речушку, на берегу которой злополучная пуля Эдуарда Родса отбила кусок скалы. За ними, несмотря на все уговоры Кау-джера и его друзей, последовало множество других колонистов. Начиная с 5 ноября сотни остельцев как одержимые бросились в горы на поиски золота.
Разработка золотоносных участков, в общем-то, не представляет особых трудностей. Если обнаружена золотая жила, надо просто следовать за ее ходом, отбивая куски скалы киркой, а потом измельчить их, отделяя содержащиеся в камне крупинки золота. Так делают в копях Трансвааля. Но легко сказать «проследить золотую жилу»! Иногда направление ее так запутано и она так внезапно исчезает, что даже самые опытные геологи становятся в тупик. В тех случаях, когда жила уходит глубоко в землю, приходится устраивать рудники, что связано со многими неприятными неожиданностями и опасностями. Кварц, в котором находится золото, — чрезвычайно твердый минерал, для измельчения которого невозможно обойтись без дорогостоящих машин. Так что добыча драгоценного металла не всегда под силу отдельным золотоискателям и выгодна только мощным компаниям, располагающим большими капиталами и рабочей силой.
Поэтому-то одни золотоискатели — «добытчики», как их часто называют, — которым посчастливится найти залежи золота, довольствуются тем, что делают заявку на этот участок, а затем спешат переуступить его банкирам и разным дельцам.
Другие же, предпочитая вести добычу золота своими личными средствами, даже и не помышляют об организации рудников. Они отыскивают поблизости от золотоносных скальных пород участки наносных земель, размытых водой. Расслаивая породу, вода (в виде льда, дождя или потока) непременно уносит с собою частички золота, которые легко обнаружить в почве. Для этого достаточно иметь под рукой простой лоток для промывки песка и воду.
Ясно, что остельцы могли работать только самыми примитивными инструментами. Первые результаты оказались довольно обнадеживающими. Берега Золотого Ручья на участке длиной в несколько километров и шириной двести — триста метров были покрыты слоем ила глубиной до восьми футов. Из расчета, что на один кубический фут приходилось девять-десять лотков, можно было заключить, что запасы золота весьма обильны, потому что при промывке почти в каждом лотке оказывалось по крайней мере несколько зерен.
Правда, вместо самородков находили только песок, и здесь не приходилось рассчитывать на миллионные богатства, как в золотоносных районах других стран. Однако золота хватало для того, чтобы вскружить голову беднякам, которые до того времени зарабатывали на жизнь своим горбом.
Было бы большой административной ошибкой не регламентировать так или иначе эксплуатацию залежей. В конце концов, месторождение золота являлось общественной собственностью. Что бы ни думал по этому поводу сам Кау-джер, он больше никогда не высказывал собственного мнения и, рассматривая этот вопрос с точки зрения большинства колонистов, старался отыскать решение, наиболее приемлемое для всего коллектива. В течение зимы он часто совещался с Диком, которого сознательно привлекал к обсуждению всех важнейших дел и вопросов. Обменявшись мнениями, оба пришли к заключению, что необходимо: во-первых, всемерно препятствовать уходу остельцев на золотые прииски; во-вторых, добытые богатства использовать на благо всей колонии, и, наконец, по возможности ограничивать прибытие на остров Осте чужеземцев, которые обязательно ринутся со всех концов земли на поиски золота.
Закон, принятый в конце зимы, отвечал этим требованиям. Прежде всего добыча золота разрешалась только после надлежащего оформления прав на владение участком. Затем устанавливался максимальный масштаб участков. И, наконец, закон обязывал предпринимателей не только платить колонии за полученный участок, но и отчислять в ее пользу четвертую часть дохода. Права на золотоносные земли предоставлялись исключительно остельским гражданам, а впредь остельское подданство приобреталось только после года фактического проживания на острове и с личного разрешения губернатора.
Закон был обнародован, оставалось провести его в жизнь.
С самого начала возникли неизбежные при этом трудности. Колонисты, отнесшиеся спокойно к тем пунктам закона, которые давали преимущество, возмутились теми пунктами, которые накладывали на них определенные обязательства. Зачем оформлять и платить за право приобретения земли, когда можно сразу же разрабатывать приглянувшийся участок? Разве не все имеют право копаться в земле и промывать речной песок? Почему же их вынуждают отдавать часть заработанного продукта тем, кто не принимал никакого участия в их труде?