Северо-западный ветер относил клубы порохового дыма на остров, ослепляя французских артиллеристов, гром корабельных пушек и визг картечей внушали им ужас: это была их первая встреча с русскими моряками.
Гребные суда с десантом вышли из-за прикрывавших их кораблей и с отчаянной храбростью устремились в назначенные места, где корабельные пушки пробили им проходы в бонах. Пороховой дым, стлавшийся по воде, прикрыл высадку. Сбив оставшихся в живых солдат прикрытия, десантные отряды увлекли за собой немногие турецкие и албанские отряды и вскоре овладели островом. Из восьмисот ее защитников только немногим удалось спастись бегством на галерах в Старую крепость. Остальные были пленены или побиты артиллерией.
С одним из боевых отрядов пошли лейтенанты Балабин и Головачев, упросившие наконец Ушакова отпустить их для участия в деле. При них неотлучно находились братья Андрей и Василий Лаврины. Им Захар наказал смотреть за лейтенантами, для которых этот бой был первым. Отряд так стремительно ударил в штыки, что они и опомниться не успели, как оказались в центре острова у дома коменданта.
Из окна над дверью показался белый флаг. Балабин было кинулся к двери, но Василий Лаврин удержал его за полу и отодвинул за прикрытие.
— Не спешите, ваше благородие. Белый флаг еще не все. Пусть выйдут и оружие положат, а то, неровен час, вы к двери, а оттуда залп и атака. Бывало у меня такое. Обождем!
В это время дверь отворилась и из дома вышли несколько человек с поднятыми руками и без оружия.
— Вот теперь можно и нам идти. Смотрите, ваше благородие, никак, генерал!
Это действительно был комендант крепости со своим штабом.
Пока Балабин и Головачев расспрашивали их, подошли еще несколько отрядов. Тогда, поручив охрану пленных и штаба братьям Лавриным, лейтенанты повели десант к центру острова.
Неведомый летописец с одного из кораблей записал в шканечном журнале о конце штурма острова Видо:
«…Во 2 часу пополудни канонада с эскадр, атакующих остров, прекратилась и на острове и иа батареях подняты были флаги союзных держав. В исходе 2-го часа приведен на корабль «Св. Павел» взятый в плен французский генерал от инфантерии Пиверон, комендант острова, и с ним 6 человек армейских офицеров.
Из бывших на острове до 800 французов спаслись немногие, только бежавшие на гребных судах, в плен взято на соединенные эскадры от инфантерии генерал 1, комендант, штаб и обер-офицеров 21, урядников и рядовых 422, остальные были побиты и потоплены.
С нашей эскадры убитых и раненых 28, а на турецком фрегате убито 8, ранено 7; при сей атаке острова Видо взято в плен бомбардирское судно одно и полугалерка…
В 8 часу, отходя дальше от острова, оставя на оном пристойное количество гарнизону с обеих эскадр, стали на якоря.
В сие же время, когда производилось действие на острове Видо, войска наши, на батареях находящиеся, вспомоществующие всеми силами служителей корабля «Св. Троицы», фрегата «Сошествие», аката «Ирины», шебеки «Макария» и турецкого корабля Патрон-бея, соединясь с турками и албанцами… атаковали наружные укрепления крепостей с сухого пути и, штурмом произведя долговременно жестокий бой с неприятелем, взошли на Сальвадор и Монте-Абрам и из оных сильнейшим укреплением Сальвадором овладели. При том штурме на Сальвадоре и Монте-Абраме французов убито и ранено не малое количество, российских войск убито 19, ранено 55, турок убито 38, ранено 50, албанцев убито 23, ранено 42».
Так закончилось сражение за овладение сильнейшей крепостью восточного Средиземноморья. В руках генерала Шабо, правда, оставалась главная цитадель, но было ясно, что ее судьба с падением Видо предрешена.
На следующий день на «Св. Павел» к Ушакову явились парламентеры. Они просили остановить военные действия и договориться о порядке сдачи крепости.
Ушаков ответил парламентерам:
— Я всегда на приятные разговоры согласен, — и приказал поднять последний сигнал: «Прекратить и больше не стрелять!»
Формальности заняли еще три дня. 22 февраля гарнизон сложил оружие и на крепости Корфу были подняты русский и турецкий флаги. Правда, ни турок, ни солдат Али-паши Ушаков в город и в крепость не пустил. Этим он предотвратил кровопролитие и грабеж. Да и не заслужили войска Али-паши такой чести. Они отказались участвовать в атаке на остров Видо. Али-паша заявил в свое оправдание:
— Мы никогда не отважимся идти на приступ морской крепости, где приготовлены каленые ядра, да и драться мы умеем только на суше, а не на воде.