Девушка все что-то говорила и говорила, но Калеб уже не слушал её. Его сознанием овладело неведомое чувство, которое растеклось по всему телу, глядя на аккуратные изгибы Ребекки. Пронеслась мысль с изображением её в руках чужого мужчины, и больше молодой монах не смог себя сдерживать. С легким трепетом и всё же с наглостью он впился губами в её губы, увидев напоследок её удивленные глаза, пока сознание не заволок до конца туман страсти...
- Но ты - последний мужчина, который был со мной на этом острове - холодно произнесла она, натягиваю свое простое платье. Снова это противное ощущение стыда, которое она испытывала всякий раз, побывав с мужчиной. Калеб же почувствовал себя её клиентом, и все возвышенные идее любви, которые кружили в его голове, опустились до простого низменного желания женщины. Потом он будет вспоминать ночами эту его первую близость и снова сделает образ Ребекки некоторым идеалом, но сейчас он провинившийся мальчишка, которого отчитывает мамочка. Все чувства куда-то испарились от её гневного взгляда кроме смущения, тело одолевала жуткая усталость.
Ребекка тоже будет вспоминать его нежные и невинные прикосновения, красивое тело, скрытое под рясой. Она не сможет сказать, что ей не понравилось случившееся. Но она только приняла решение изменить свою жизнь, как тут же согрешила с монахом. Конечно, он сам полез, а она по привычка не смогла устроить, да только эти влюбленные глаза выдали его сразу...
Они смотрели друг друга молча. Над морем забрежил рассвет, хотя в небе все еще горели миллионы звезд. Ветер принес запахи коз, которых внизу в долине готовили на выгон. Совсем скоро мир проснется и обнаружит их позор.
Калеб натянул пыльную рясу, завязал пояс. Он сам не заметил, как дрожали его руки. Ребекка уставилась в рассвет, пожав губы. Её черные волосы развивались на ветру, кожа лица покрылась мурашками. Как она могла совершить это снова?.. Где был Бог, почему не остановил их? Хотя... Может быть, это её Ребекки вечное признание быть проституткой? Может, такие, как она, не заслуживают счастья?
- Тебе не холодно? - наконец разрушил тишину Калеб. Его одолевали смущение и желание обнять её. Сейчас она такая красивая... Может, это все таки любовь? Как можно жалеть о том, что было? Нет, нельзя. Никакие деньги не стоят того, что случилось. Пусть он будет гореть теперь в аду, но никогда больше не будет жалеть об этом!
- Нет, все хорошо, - сказала Ребекка. Калеб подошел сзади и обнял её, уткнувшись носом в волосы. Лицо девушки исказила ухмылка. Он не жалеет. Подумать только, человек, посвятивший себя Богу, не жалеет о грубом грехе, когда ей, простой смертной, стыдно ! Что же красота за проклятье такое, что губит хороших людей?
- Спасибо, - прошептал монах, нежно целуя возлюбленную в ухо. Такой опьяняющий запах. Вот, что значит свобода!
Ребекка ничего не ответила. Молчала она и тогда, когда он снова взял её. Ей было всё равно. Всему миру всё равно на то, что происходило. Может, Бог просто не существует, и все угрызения совести были зря? Пусть их обнаружат люди, пусть побьют камнями. Не существует в мире верности своим идеалам. Просто каждый успевает сделать тот, на что ему хватило наглости, и лишь некоторые живут такой жизнью, которой мечтали.
Раньше Ребекка считала, что жить в богатстве - это грех, но если греха не существует, почему бы не попробовать иметь то, что хочется? На острове её все знают, но всегда можно уплыть с острова, туда, где её никто не знает!
- Скоро придут люди, солнце почти встало, - прошептала девушка надуманно сладостно, чтобы поскорее отделаться от новоявленного поклонника, потому что в её голове уже созрел план.
- Когда мы снова увидимся? - любовно прошептал Калеб, убирая прядь волос Ребекке за ухо.
- Может быть, завтра в это же время здесь? - игриво предложила она.
- Я буду ждать!
- И я, - они поцеловались, и Ребекка, поспешно одевшись, побежала вниз с гор. Если она соберется сегодня, то уже утром будет в Ситии, чтобы сесть на первый попавшийся корабль и покинуть Крит!