- А я разве не сказал, что она сейчас работает? Ее нынешний клиент обычно задерживается с ней на целый день. – Раздается скрип лестницы. Дези улыбается, подмигивая Калебу,- Хотя, конечно, они делают передышки.
Тут, пыхтя, в поле зрения появляется раскрасневшийся потный Финес.
Эрдоган
Ночь не подарила желаемого облегчения. Воздух в корпусе пропитался запахом потных янычар. Эрдоган ворочался на своей постели, стараясь заснуть. С одной стороны, простой воин, как и спящие вокруг товарищи. С другой – ученик Альтан-Паши, адмирала флота великой Османской Империи. И почему этот великий муж некогда призрел на молодого парня, играющего в войну со своим братом, Мехмедом, в крошечной деревне на краю мира? Именно Альтан-Паша сделал Эрдогана тем, какой он есть – сильный, бесстрашный, справедливый. Именно благодаря покровительству некогда капудана-паши молодой турок оказался в янычарском корпусе, где по-настоящему научился держать меч и защищаться не только от врага, но и от самого себя. Первая кровь неверных навсегда въелась в руки молодого человека, превращая его в сурового беспристрастного мужчину. Чем больше убитых, тем сильнее сердце пряталось в каменную оболочку, которая раскрывалась на встречу одному существу во всем мире – маленькой кареглазой девочке Тани. Крошка жила в родной деревне своего спасителя у одинокой женщины, воспитывающей малышку как родную дочь. Иногда Эрдоган думал, что, возможно, новое задание будет для него последним, потому что они становились все более опасными, и его охватывало неизвестное беспокойство за будущее Тани. Так что первым делом, что он выполнял по возвращении, было поскорее помчаться в окрестности Стамбула и целовать это нежное создание.
За дверью послышался шорох. Эрдоган рефлекторно схватился за меч и подошел к ней. Нет ничего доброго в появлении ночных незнакомцев. Резким движением, мужчина распахнул дверь, но к его удивлению и облегчению это оказался обычный ага, в одеяниях дворцового слуги.
- Вам послание, - бубнит он, не поднимая головы, и протягивает запечатанный свиток. Не теряя времени, Эрдоган раскрыл его, и его сердце, увидев подпись, предательски забилось сильнее. Его звала к себе Кесем Султан.
****
Еще не послышался шелест ее платья, но все присутствующие уже знали, что она рядом. Страх и благоговение шли впереди нее, склоняя головы самых сильных мужей страны. Кесем Султан. Увековеченное имя женщины, практически восседавшей на троне Османской Империи в течении сорока лет. Не только о красоте ее говорили во всех концах мира, но и ее ум прославляли поэты. Луна, затмившее солнце.
Как и все мужчины, Эрдоган склонил голову, когда вошла Кесем Султан. Сквозь деревянную решетку он различил темно-зеленое платье с отделкой из драгоценных камней. Черноволосую голову, тронутую сединой, украшала тонкая корона, придавая султанше девичий вид. Иногда она применяла этот ход, чтобы пленять своих подданых. Но никаких игривых улыбок и легкомысленного взгляда после смерти Ахмеда не удостоился ни один мужчина. Свита, состоящая из нескольких наложниц, смиренно опустив головы, встали по обе стороны султанши. Та, в свою очередь, окинула взглядом присутствующих, и удовлетворенно сказала:
- Я благодарна, что вы собрались здесь по моей просьбе, - ее голос приятный, как пение птиц, тем не менее, смешался с некоторой строгостью матери. – Я не понимаю, как столь талантливые капитаны до сих пор не принесли мне Венеуию. Вы смелые львы, убегающие от газели. Все чаще вы приходите ко мне с жалобами на их пиратов. Молчать! – Жестом руки она велела замолчать одному из двадцати мужчин, стоявших рядом с Эрдоганом, который что-то хотел сказать. – Сейчас не лучшее время бесцеремонно нападать на неверных, поэтому мы сделаем умнее: теперь не я буду слушать ваши жалобы, а мой сын – султан Ибрагим.
В рядах пробежался нервный шепот. Капитаны в недоумении смотрели друг на друга.
- Но, - продолжила Кесем, - вы будете приходить к нему только тогда, когда я разрешу. Более того, я хочу знать, где чаще всего проходят грабежи, чтобы весь мир повернуть против неверных – закинуть им такую наживу, от которой жадность закроет им глаза и разум. И тогда уже стереть Венецианскую республику с карты мира, воспользовавшись гневом их правителей, отвлекающихся на жалких пиратов. Есть ли из вас те, кто заходили в порт Крита?
- Да, султанша, - вперед выступил старый мужчина, капитан успешного торгового судна. – Мальтийские рыцари потеряли всякое благоразумие, разнося в портах слухи о своих успехах. Мы были в Ситии, и мои люди выяснили, что нечестивцы скопились на острове, чтобы разом нагрянуть на наши суда, чтобы еще и друг с другом побороться за добычу. Власти покрывают орден, но совсем не приветствуют обычных пиратов, считая их бельмом в глазу свиньи. Полагаю, сейчас самое время, чтобы отправить наживу.