Я расстался с нею не без тревоги. M-lle Франшар любопытным образом соединяла в себе покорность матери с упорством отца. Ее воспитание и религиозные чувства имели такое влияние на ход ее нормального мышления, что повиновение отцу должно было казаться ей неизбежным. Но что происходило в подсознательной сфере ее духа?
Мне было ясно, что под видимой оболочкой покорности, спокойствия и уважения приличий, красивая девушка таила страсти более глубокие, без сомнения, неведомые ее сознанию. Эта скрытая личность, служившая для нормальной источником психической деятельности, казалась мне более своевольной. Я не сомневался в грядущем конфликте между этими личностями, и не мог предвидеть, чем он окончится, потому что не знал сил, которые могла пустить в ход бессознательная воля девушки.
Мой ум был занят этими мыслями, когда я шел в библиотеку к господину Франшару. Я сказал ему, что, прежде чем проститься, хотел бы с ним поговорить. Он согласился и, предвидя содержание моей речи, принял вид еще более важный и торжественный, чем обыкновенно. Он уже более не тревожился за дочь; быстрое выздоровление молодой больной для него явилось доказательством того, что болезнь — пустячная: он не мог понять ее потенциальной опасности.
— M-lle Франшар поправилась, барон. — Титул его в моих устах был следствием желания подольститься.
— Я знаю, доктор, и благодарю вас за труды.
— Тем не менее, позвольте мне обратить ваше внимание на опасность всякого нравственного давления на вашу дочь. По темпераменту, m-lle Франшар — особа очень нервная, очень чувствительная и очень впечатлительная. Вы сами видели, с какой силой действуют на нее волнения. Как врач, я обязан указать вам на это обстоятельство, заслуживающее самого серьезного внимания.
— Я очень благодарен вам, доктор, за заботу о здоровье m-lle Франшар. Будьте уверены, что я приму в расчет ваше мнение, решая будущность моей дочери.
Франшар хотел закрыть мне рот. Ошибиться было невозможно; но я не был расположен сдаться так скоро. Я поблагодарил Франшара с самым любезным видом и чуть не улыбнулся при виде его изумленной физиономии: он намеревался держать меня на расстоянии, я же притворился, будто понял наоборот!
— Я очень польщен, господин барон, значением, которое вы придаете моему мнению. Знаю, что вы — прекрасный отец и не станете заглушать голоса вашего сердца. Но я хотел сказать не только то, что теперь явился удобный случай для пересмотра проектов касательно m-lle Франшар, а еще уяснить вашей предусмотрительности и заботливости те последствия, какие мог бы иметь сам брак.
Господин Франшар, очевидно, выйдя из терпения, величественно ответил мне:
— Я уже предвидел, взвесил и обсудил эти последствия, милостивый государь. Они могут быть лишь благоприятными для моей дочери. Будьте уверены, что отец m-lle Франшар желает только счастья своему дитяти. Я принял сделанное ей предложение лишь только потому, что вижу в нем все гарантии благополучия. В семьях, где уважаются традиции, как в семье m-lle Франшар, о партиях судят не единственно с точки зрения ребяческих желаний молодой девушки; задача эта шире и сложнее. Наши фамилии, в своей совокупности, составляют оплот национальной силы: для блага страны необходимо, чтобы союз между ними становился все крепче. Эта необходимость теперь чувствительнее, чем когда-либо: наши обязанности стали многочисленнее и тяжелее. Надо, сударь, принадлежать к этим семьям, чтобы понимать, как широки их обязательства и каких жертв требует их положение.
Барон Франшар, правнук члена конвента, разговаривал точно герцог и пэр! Я был убежден, что он, попросту сказать, дошел до этого не сам. Здесь пахло отцом Фюрстером!
— Я не имею чести, подобно вам, барон, принадлежать к фамилии, прославившейся заслугами перед Францией, — произнося это, я имел серьезный вид, — но верьте, что я понимаю те неизбежности, на которые вы намекнули. Именно забота о них и руководит мною. Вы ошибаетесь относительно смысла моих речей. Они имеют двойную цель: первая — привлечь ваше внимание к необходимой осторожности, которой требует здоровье вашей дочери, а вторая касается единственно вашей семьи.
Я заметил, что Франшар не предвидел такого ответа. Облако тревоги нарушило торжественное выражение его лица.
— Предположим, что свадьба совершилась, — продолжал я. — Уверены ли вы, что болезнь m-lle Франшар не возобновится? Я имею в виду немедленные последствия свадьбы.