— А началось это после пробуждения? — задумавшись, спросил Иван.
— Да. Вечером я даже, смотря на звезды, чувствовала их, будто они рядом и тоже что-то говорят мне.
— Когда ты была на даче?
— В прошедшие выходные.
— Так ведь в эти дни было полнолуние?
— Да, я видела полную луну, когда вышла вечером полюбоваться на звезды.
Иван вдруг посмотрел на небо, где уже стали видны первые ночные огоньки, и в глазах его появилось нечто такое, что говорило о каком-то внутреннем озарении. Он улыбнулся и немного удивленно взглянул на Селену.
— А что было на следующий день?
— Все будто несколько утихло, но в то же время многие ощущения остались. У меня иногда бывает нечто подобное, но такое было, наверно, впервые.
— Жалко, что ты не помнишь свой сон. Он мог бы нам многое раскрыть, — произнес в какой-то мечтательности Иван.
Начинало быстро темнеть, и ночь, насыщенная запахами трав, звуками птиц в ближайших зарослях кустарника, завораживающей свежестью и пленяющей сладостью майского цветения накрыла землю своим прозрачным, полным удивительных таинств покрывалом. Все дышало и жило своей особой необъяснимой жизнью, одновременно поддерживая тонкую и неуловимую связь всего со всем. И они оба вдруг почувствовали себя неотделимыми живыми частями этого большого целого. Взявшись за руки, они еще некоторое время постояли так, а затем весело побежали в сторону дорожки, ведущей к главной аллее.
— Селенка! Ты чудо! И как я тебя нашел?
Она, смеясь, смотрела на него, и ей было так легко, так радостно, как никогда. Только сейчас она осознала, что ей так необходимо изливать свои переживания кому-то, кто понимает и принимает ее такой, какая она есть. И этот кто-то был именно Иван. Не всякий понял бы, о чем она говорит и что чувствует.
Идя по главной аллее, они увидели в свете фонарей, что в сквере было довольно много таких же парочек, как и они. Весенний вечер питал жизнью все вокруг, что могло двигаться, дышать и откликаться на зов природы. И именно такую жизнь, живую, трепетно нежную и в то же время бурную, кипучую, полную всевозможных открытий, как никто другой, любила она, наслаждаясь ею всечасно.
Иван, как обычно, проводил ее до самого дома, и только у подъезда они расстались. Селена, взбежав на крыльцо, еще раз обернулась. Иван стоял около березки, что росла недалеко от входа. Улыбаясь, он смотрел на нее. Она, послав ему воздушный поцелуй и помахав на прощание рукой, быстро скрылась за дверью. Уже поздно ночью, лежа в постели, Селена все вспоминала приятные моменты их свидания. И безмятежное счастье заполняло ее всю без остатка.
Глава 3. Дорога
Поезд издал последний гудок и медленно начал двигаться. За окном еще видны были пестрые краски суетящейся толпы горожан, вокзала, городских вывесок и рекламы, но постепенно все это начало исчезать, заменяясь различными постройками, кронами деревьев и, наконец, полями, речушками и лесами, деревушками и лугами с множеством пасущейся живности. Селена сидела у окна, облокотившись на маленький столик с банкой уже почти увядших цветов. Ей нравилось наблюдать за уходящими вдаль деревьями и домиками, смотреть на стада коров, лесные массивы и застывшие в небе фигурки облаков. Она даже на некоторое время забыла, куда едет и зачем. Тем не менее, она ехала на очень интересное мероприятие: ее пригласили на свадьбу. Женился ее двоюродный брат. Семья родного брата ее матери жила в Самаре, и она не видела никого из них очень давно. Бабушка, когда получили письмо, сказала ей, что ехать надо обязательно, что она и сама бы поехала, если бы не больные ноги. Тем более займет это дней пять, не больше, вместе с дорогой. Здоровье дорогой бабули в последнее время пошатнулось, и Селена боялась оставлять ее одну. Та же настойчиво твердила: «Езжай! Ты и так никуда не ездишь уже второй год, так хоть на свадьбе погуляешь». Экзамены были позади, и после небольших колебаний она все-таки решила ехать. Перед отъездом накупила бабушке продуктов, лекарств и попросила медсестру, которая приходила к ним, присматривать за ней.
Селена действительно давно никуда не ездила, если не считать дачи, и потому дорога доставляла ей большое наслаждение. «Вот бы сейчас поехать к Ивану», — мечтательно подумала она. Но тот слишком далеко от нее, а вернется только к осени. Он обещал писать ей почаще, и она уже одно письмо успела получить, вынув почту как раз тогда, когда шла с сумками на вокзал. «Кстати, надо прочитать его», — вспомнила Селена, доставая конверт из кармана сумки. Письмо было достаточно объемное, на нескольких страницах. Иван подробно описал ей, где они остановились, каковы его впечатления и планы. Все было написано с юмором, и чувствовалось, что ему там очень нравится. В конце она увидела небольшой рисунок с изображением маленькой обезьянки, после которого шла надпись: «А это — наша всеобщая любимица». Затем Иван передавал ей приветы от всех своих коллег и заканчивал письмо словами: «Люблю, жду ответа. Иван». Селена сложила листы обратно в конверт и убрала его в сумку. В радостной мечтательности она опять погрузилась в созерцание убегающих пейзажей за окном. Мысли также приходили и уходили сменяющейся чередой, о важном и иногда — не очень. Причем это «не очень» тоже было важным, потому что это — ее переживания, ее отношение к жизни, к происходящим в ней событиям. Странно, она не могла подумать, например, что с Максимом произойдут такие изменения за короткий срок. Он стал сдержаннее, начал читать и без капризов выполнял те задания, которые она ему давала. Правда, иногда все же ленился, но при ее живом и непосредственном участии заканчивал начатое. Расстались они друзьями, и на прощание обменялись подарками. Она подарила ему брелок с маленьким блокнотом и ручкой, а он ей — изящный небольшой фотоальбом со своей фотографией внутри. Конечно, самомнение у этого ребенка было большое, но подарок почему-то был ей приятен. «Все-таки в нем есть что-то доброе, раз его так привлекают животные и птицы», — подумала она, вспоминая лицо Максима на фотографии, где он улыбался, держа на вытянутой руке своего волнистого попугая. Мысли опять начали сменяться чем-то другим, и она вспомнила Верку. Они так и не встретились в городе, хотя Селена ей звонила. Все некогда было, да и у Верки дел хоть отбавляй, на месте не сидит, все что-то устраивает. Селене почему-то начало казаться, что их пути все сильней и сильней расходятся. Возможно, это потому, что они все-таки очень разные, и привлекает их тоже разное. Селена любила мечтать и хотела попутешествовать, если будет возможность, увидеть что-то интересное. От нее была далека сфера деловых отношений Верки, где каждый старался «урвать» для себя кусок побольше и получше. Может быть, Верка и не была такой, но жизнь, которую она выбрала, постоянно вовлекала ее все дальше и дальше в подобную игру: как повести себя, чтобы это дало эффект в материальном плане или как завоевать сердце какого-то «нужного» человека. Нет, такой в некотором роде цинизм был не для Селены. Она не стремилась «урвать» что-то от жизни. И жизнь сама дарила ей многое. Это было даже, скорее, не в материальном плане, а в неком духовном. Она радовалась всему простому: общению с людьми, природе, глотку свежего воздуха, солнцу, новым впечатлениям и внезапным постижениям, которые часто приходили к ней в процессе происходящего. Последние можно назвать некими озарениями на фоне, казалось бы, обычной жизни. И это было удивительным, непостижимым и прекрасным. Верка же жила своими победами в деловой жизни, видимо, для нее они были важны. Ну, что ж, каждому свое. Селена немного печально вздохнула, но тут же улыбнулась, увидев в окне, как вдали на лугу ребята запускают в небо воздушного змея.