– Значит, он снова применил к ней силу, хотя пока лишь силу попечительской воли, – констатировал Нурчук-хаир уже знакомый с историей этого «опекунства». – Хорошо! Будем использовать оружие противника против него самого. Барон явно вынудил Полину Андреевну назначить точное число, чтобы у невесты не было больше никаких возможностей увильнуть от обещания.
– Невеста? Силой? – корнет узнавал обо всём этом впервые. – Это та девочка, что была на сеансе гадания? Баронесса, что же вы молчите? И тот ужасный старик, ваш родственник? О, боже! Зачем я дал вам слово о дуэлях, князь!
– Кстати о родстве, – не отвечая корнету, посмотрел на баронессу князь. – Как вы считаете, кто из вас двоих ближе Полине Андреевне? Вы или барон?
– Не поняла вашего вопроса, князь. Мы все состоим в каком-то двоюродном или троюродном родстве, но кто кому кем доводится – доподлинно не скажу, надо поднимать документы.
– Спрошу жёстче. В случае её внезапной смерти, кто будет наследовать девице Салтыковой?
– О господи! – Мария Францевна рухнула в стоящее позади неё кресло. – Вы думаете, всё зашло настолько далеко?
– Я думаю, что вам нужно беречь себя и относиться к происходящему с полной серьёзностью. Что за знак подала она вам этим букетом?
– Знак? – переспросил Корделаки.
– Да, – баронесса как бы оправдывалась. – Мы с Полиной Андреевной догадывались о возможных сложностях с перепиской и договорились о тайных знаках. Букет состоит из маргариток и лилий. Неотвратимая опасность от свадьбы.
– Вот и повод найден! Небеса благоволят к нам, – Нурчук-хаир, как истинный полководец предрекал сейчас исход битвы. – Собирайтесь в дорогу, господа! У вас есть недели две на обустройство личных дел. И, кстати, о переписке! Я бы хотел попросить кого-то из вас взять на себя ещё и обязанность летописца. Прошу писать мне из поездки в Варшаву пару раз в неделю, не реже, мне хотелось бы следить за происходящим. Как только будет готов гардероб невесты, вы выезжаете. Первыми явитесь вы вдвоём, господин Корделаки, и вы, сударыня. Вы посоветуете Полине Андреевне использовать изменившиеся обстоятельства. Раз барон ужесточил условия, то и она имеет на это право. Пусть она тоже выставит ему свое условие – раз он не желает ждать до конца месяца, то она сдержит свое обещание, но только третьего числа. Если по каким-либо причинам барон не женится на ней до полуночи в им самим назначенный день, она может считать себя свободной ото всех перед ним слов и обещаний. Я беру на себя обязанность сделать так, чтобы пребывание в замке в этот день стало для него невозможным. Вынудите Полину Андреевну произнести новое условие вслух при свидетелях, то есть – при вас! Он вынужден будет его принять. Вы, корнет, прибудете позже оглашённого условия и доставите барону предписание, от которого он вряд ли сумеет отказаться. Действуем согласованно, господа! Да поможет нам Бог!
Выезжая из Петербурга тёплым сентябрьским днём, небольшая кавалькада, состоящая из одной дорожной кареты и двух сопровождавших её вооруженных всадников, покидала городские улицы, наполненные мягким светом последних дней бабьего лета. Солнце пронизывало насквозь золотые листья кленовых лап, а за пределами города освещало пышные разноцветные шапки деревьев, сливающиеся на горизонте в сплошные ковры, покрывающие склоны холмов и равнины вдоль всего пути. Осень смешала все попавшие ей в руки краски и напоследок пестрела зелёным, жёлтым, багровым, рыжим и ярко-красным перед тем, как свести картину в монохромный чёрно-белый пейзаж зимы.
Времени у путешественников в запасе было достаточно, поэтому продвигались не спеша, останавливаясь на ночлег в местах живописных и удобных для проживания, а в путь отправлялись снова лишь при ясной погоде, позволяя себе дождливые дни пережидать под надёжной крышей. Но вот они миновали Лодейное Поле, и сразу стало заметно, как далеко они углубились на север страны. Зябкий воздух стал прозрачней, ночью заморозки сковывали редкие лужи и по утрам на них можно было колоть каблучком тонкий лёд. Баронесса не отказывала себе в этом детском удовольствии и наблюдала, как изо рта стали вырываться при дыхании клубочки пара.