Так я стало быть тогда сбегал за огнетушителем да ещё кликнул кто по-нашему понимает чтоб тоже тащили. Скажете может это я тогда во всём виноват но как по мне гадину эту даже огонь не берёт потому как полыхало там всё до винтика пока мы пожар не погасили. Я себя не ругаю что дверь эту открыл и вам молодым тоже нечего на меня пенять! Что так что эдак бы выбралась неладная вот я к чему. Дай думаю зато этим кто внутри на подмогу поспешу покуда не спеклись да и теперь тоже помог бы чем грех на душу брать!
Ну да ничего не попишешь всё одно в той колымаге были одни покойники да после такого оно и неудивительно царствие им небесное ежели оно им по чину пришельцам-то инопланетным. Я их толком и не разглядел разве что погорели все и навроде как на лошадей похожи если приглядеться как они скрючились.
Видать в суматохе нелюдь эта оттудова и выскочила как иначе-то. Как по мне то и вовсе был невидимка а то как же это его никто не заприметил пока он не принялся честной народ губить почём зря. Я бы вам понарассказывал какие страсти этот нехристь творил да чего уж там вы и без меня всё знаете чего душегуб окаянный делает.
А как я сам-то жив остался так того и вовсе знать не знаю. Вы ж затем меня и позвали чтоб до этого дознаться? Байками-то я вас потчевал для того чтоб вам додуматься отчего этот ирод меня не тронул а там глядишь и выйдет самим уберечься верно толкую? Это я сразу смекнул. Теперь вот только думаю про эту напасть она ведь нынче нет-нет да и вспомнится навроде как докучливый мотивчик из головы не идёт. Так вот если так подумать это ж такая особая зверюга что ой доченька чего это ты удумала за лектрический шокер хвататься...
Глава 7: Глава 4
Кто ж не просыпался на больничной койке, не помня, как там оказался!.. Ну, то есть так со всеми поголовно бывает? В этом нет ничего такого? Я честно не знаю, вот и спрашиваю.
Короче, открываю глаза — я в комнате, так? И как бы ежу понятно, что это больничная палата. Типа там — приборы по стенам, условная раковина, гель для рук, поперёк всего фигня эта типа шторки. Еще и врачиха на стуле у кровати расселась. Причём смутно знакомая, но так с ходу не вспомню, откуда.
— Четыре? — окликнула докторша. Она как раз развинтила шприц и теперь упаковывала его в пластиковую коробочку.
— Ась? — отозвался я. — Я не сплю. Как это меня... угораздило сюда попасть?
— Увы, из-за травмы. У тебя тяжёлый случай амнезии, поэтому ты уже несколько недель наблюдаешься в больнице св. Шелхарта. — Говорила она мягко. Ну то есть не тихо — голосина у неё будь здоров, — но как бы таким нарочито мягким тоном, ну авось понятно объяснил. Странноватое сочетание.
— Амнезия? — переспросил я. — А что... что у меня выпало-то?
Так-то вроде всё на месте — имя своё, например, я помнил. Знал, кто мои родаки, кто друзья. И даже...
Хотя стоп. М-да, где живу — забыл. Вот это уже странно.
— У тебя утрачен ряд ключевых воспоминаний о собственной личности, а также долговременная память о событиях примерно последних двух недель. И, как ни прискорбно, мы полагаем, что повреждения необратимы.
До меня даже не сразу дошло. Необратимые повреждения мозга? Ой ё...
— ...Чёрт. Что случилось? Типа ДТП какое-нибудь?
Она глубоко вздохнула и отвела взгляд. Не больно-то обнадёживает.
— Четыре, я доктор Фелисити Орчард. Пока ты наблюдаешься в больнице св. Шелхарта, я назначена твоим лечащим врачом. Ты ещё какое-то время здесь побудешь, пока не закончится курс терапии.
Неплохо она отвлекает внимание.
— Ага, — сказал я. — Круто, а случилось-то что?
Снова глубокий вздох.
— Четыре... я не просто так сказала, что повреждения необратимы. Забытые факты не получится заново запомнить. Область мозга, отвечавшая за хранение этих воспоминаний, так сильно повреждена, что нейронные связи с этими участками просто не сформируются.
Ну совсем хорошо отвлекает.
— Это да, это фигово, — сказал я. — Но вообще вы типа увиливаете от вопроса, видно же. Всё так плохо?
Опять глубокий вздох. Странно, по виду-то она не настолько нервничает...
— Четыре... Пожалуйста, постарайся вникнуть. У тебя в поражённой области атрофировались короткие аксоны. Утраченные воспоминания не вернутся, даже если я их перескажу.
...О как.
— Ну... попытайтесь хотя бы?
— Четыре... я уже трижды за время этого разговора объяснила, при каких обстоятельствах у тебя случилась травма.
Чего.
— Как только твой речевой центр распознал информацию, мозг тут же её утратил. При такой амнезии, как у тебя, память не возвращается.
Чего...
— Поэтому прости, но я очень прошу тебя не допытываться больше с вопросами, а внимательно выслушать график процедур.