Она зарычала от досады. Гелий и впрямь мигом взяла дело в свои руки — бросила 5 и ринулась к дверям.
— А ну стой! Слушай меня! Согласно распорядку... — заорала она, но Гелий, похоже, плевать хотела на распорядок. Она выскочила за дверь...
...а следом 5, чуть на пятки ей не наступая. До чего ж всё... наперекосяк. Хотя если у всей бригады Сапожника дружно руки не отсохли, голова будет болеть только у Амита. За этих троих отвечает он, вот его Шелхарт и съест с потрохами, когда всплывёт, что ей всучили пациентов без психологической аттестации.
Доктор 4 вышла в коридор и успела мельком увидеть Л — с глазами, расширенными от страха — и тут же Гелий повалила его на пол кабины. Слева из другого лифта в коридор на полном ходу высыпали ребята с пушками. А потом она снова взглянула направо... В лифт, где возились Гелий и Л, забежала 5 и треснула по кнопке. Створки захлопнулись.
Да пожалуйста! Плевать! Ей-то что за дело! Она прекрасно знала, что выбраться отсюда можно только через охрану на главном входе, а если они ещё в каком отделении устроят бучу, так за это она отвечать не подписывалась.
Она вернулась в 523 комнату — слава богу, хоть столовую без неё не разнесли по кусочкам. Разве что Дева поджидал её за порогом, горестно заламывая руки.
— Простите меня, доктор... Она так быстро выскочила, что я её даже окликнуть не успел. Куда она?..
— Погналась за этой парочкой, у которой ключи... ах да, у меня ключи свистнули — но она... Короче, тут полный бардак, но ты ни в чём не виноват. Садись давай. Не бери в голову.
У Девы так и остался виноватый вид, но это он всегда так. С Орчард вон та же беда. Недаром же она сейчас такой фокус выкинула: вечно-то ей всё надо было взять на себя. Спать спокойно не могла, если лично все проблемы не решит. Ну очень в её духе.
Авось оно и к лучшему, рассудила доктор 4. Она-то боялась, что Орчард после увольнения исчезнет — такой уж у неё был характер. Те, кто всё кругом принимали близко к сердцу... они больше теряли, когда их слон калечил. А кто запоминал, как всё в мире друг с другом связано, а себя толком не замечал — у тех результаты бывали получше. Орчард до всего было дело, вот 4 и опасалась, что от самой Орчард ничего толком не останется.
Видать, не так уж хорошо она её знала. А думала-то, что хорошо такие штуки подмечает. Выходит, характер у Фелисити строился вовсе не на самомнении. А может, просто повезло. Кто ж её разберёт?
От собственной прежней жизни доктор 4 была не в восторге. Когда ей после выписки показали досье, её такая скука взяла, что она и до половины не дочитала. Куда ни плюнь, кукуруза. Всю жизнь только и делала, что растила кукурузу целыми гектарами. Чёрт её знает, что там Делайла себе думала — она не позаботилась сообщить, с чего вдруг такое внимание кучке травы. От скуки небось на стенку лезла? А может, завела дело на стороне, да только тайком — вот ничего и не нашли, когда копались в её пожитках?
Нет, всё-таки 4 себе нравилась больше. 4 помогала возрождать цивилизацию из пепла. Трудилась не покладая рук, спасая мир от инопланетной чумы. Она врач — по крайней мере, так сказал святой Шелхарт. Всегда приятно, когда люди в тебе нуждаются. Разве Делайла могла таким похвастаться?
Она уселась и принялась жевать пюре.
Глава 18: Глава He
Всё это было против правил. Кража точно была против правил. Нападение на врача — наверняка. В использовании лифта без надзора тоже чувствовалось что-то неправильное. Что вообще можно, а что нельзя? Я не знала, но вся эта ситуация выглядела как вопиющее нарушение любых возможных правил.
Я, наверное, тоже что-то нарушила. Доктор велела не беспокоиться, а я её не послушала и попыталась вмешаться. Можно было просто пустить всё на самотёк, но... нет, нельзя пускать дела на самотёк! Это тоже должно быть запрещено, если здешние правила хоть чего-то стоят. У меня был шанс предотвратить это безобразие — вот и пришлось действовать на свой страх и риск. Впрочем, в случае неудачи я оказалась бы ничем не лучше этих нарушителей. Я рискнула, не справилась — и вот теперь спускаюсь вместе с ними в лифте, безо всякого надзора.
...Будем считать, что оно того стоило. По крайней мере, так я за ними присмотрю и не дам хулиганить.
Всё это время меня бессильно молотили в живот пухлым кулаком:
— Пусти, дура! Я не враг!
Я слезла с Л — он тут же вскочил на ноги и прижался спиной к стенке, встав в защитную стойку.
— Тут шестнадцать этажей, плюс цокольный, то есть выходит семнадцать, — сказала 5. Я обернулась: она показывала на кнопки лифта. А потом нажала самую нижнюю, с надписью «16». — Может, мы под землёй, а может...