Отправился как-то охотник на промысел, собаку с собой взял. Бегает резво по тайге Хубай Хус, мелких зверей ловит, на больших зверей бросается. Что ни день — богатая добыча у охотника. Белок да соболей Хубай Хус сам ловит, маралов да оленей на охотника гонит. Охотник не нарадуется: какая добрая собака у меня, Хубай Хус!
Стал он в большом достатке жить. Если не идет в тайгу, Хубай Хус все равно ему зверей и птиц таскает.
Узнал об этом богатый бай — он недалеко жил, приехал к охотнику, стал у него чудесную собаку просить. Пятнадцать коров взамен предложил. Жалко было охотнику расставаться с собакой, да уговорил его бай, и он уступил. Тот сразу пригнал коров, забрал Хубай Хуса с собой.
Стал Хубай Хус у нового хозяина жить. И ему зверей-птиц таскает из тайги. Бай еще больше разбогател.
Между тем в тайге все меньше и меньше зверя становится. Лес будто совсем опустел. Хозяин тайги сердится:
— Ничего не оставила проклятая собака! Куда я смотрю? Надо ее уничтожить.
А поделать ничего не может.
Пришел тогда к нему на помощь Хозяин воды — Суг ээзи.
— Давай изведем вместе собаку.
— А как? — спрашивает Хозяин тайги.
— Пошли быстроногую маралуху к тому месту, где живет бай, — говорит ему Суг ээзи. — Хубай Хус почует и погонится за ней. А маралуха пусть прямо ко мне в озеро забежит. Хубай Хус не удержится, тоже в воду кинется. Там я его и утоплю.
Так Хозяин тайги и сделал. Самую сильную маралуху-трехлетку подослал к юрте богатого бая. Только Хубай Хус учуял ее, сразу погнался. Маралуха сильная да резвая была, долго от собаки бегала. А когда Хубай Хус стал настигать ее, с маху в озеро прыгнула. Хубай Хус за ней следом. Тут его Суг ээзи поймал и не выпустил.
Долго еще собака из-под воды лаяла. Услышал охотник и поспешил к озеру. До слез ему стало жалко Хубай Хуса. Навзрыд заплакал.
— Я тебе, Хубай Хус, сушеного мяса принес. Последней коровы мясо, что от тех пятнадцати осталось. Зачем я тебя баю отдал?
Тут заговорил из-под воды Сын Турпана человеческим голосом:
— Не печалься обо мне, хозяин, ступай домой.
И смолк Хубай Хус.
Отправился в большом горе охотник обратно. Приходит домой, а у него полон двор скота. Это ему Хубай Хус сделал.
Стеклянный шарик
Давным-давно у истоков Черной речки в ветхом шалаше жила старушка со своим сыном. Не было у них ни добра, ни скота, одна кобылица только. На ней они дрова возили, ездили куда надо.
Каждый год старушка на зиму шесть небольших зародов сена ставила для кобылицы. Со временем сил у старушки поубавилось, она больше дома сидела, а сено косил и в стога метал ее подросший сын.
И в эту осень он шесть зародов поставил. А зимой за сеном поехал, глядит — нет одного зарода, только пять осталось. Матери сказал про это, ему же и попало:
— Ленивый ты, видать. Не сделал, что надо, а теперь меня обманываешь.
В другой раз поехал, еще одного зарода не досчитался.
— Четыре только стоят, — матери объясняет. — Сказать, что увезли, — никаких следов нет.
Мать того пуще сердится:
— Если увезли, куда след денется? Нет у тебя ни стыда, ни совести. Как только язык поворачивается врать.
В третий раз за сеном собрался, — всего два зарода стоят. Остальные — как корова языком слизнула. Решил парень тогда укараулить, кто же так ловко крадет или пожирает сено. Зарылся в стог, поглядывает по сторонам.
Полночь наступила. Тьма-тьмущая кругом, а вдали откуда-то яркий свет пробивается, будто солнца луч. Ближе, ближе этот свет, ярче становится, а от чего идет — не понять. Смотрит, серый конь скачет-играет, земли копытами не достает, и свет дивный от него разливается. Поравнялся с одним зародом, раз хватил, — половины как не было. Еще раз — ни травинки не оставил. К тому зароду направился, под которым парень лежал. Видит парень, уздечка на коне, поводья через шею перекинуты шелковые. Вскочил он ему на спину, давай бичом хлестать.
— Не бей меня, — просит серый конь. — Я тебе такого скакуна дам, на гору захочешь — увезет, в тайгу захочешь — сквозь любую чащу пройдет.
Заржал он во всю мочь, так что на дальних горах отозвалось, и тут же предстал перед ними кроваво-рыжий жеребец. На левой тороке богатырские доспехи висят, на правой — дорогая одежда.
— С этого дня, — говорит ему серый конь, — будешь служить ему верой и правдой. Слушайся его, как меня слушался. По первому зову любое его желание и приказ исполняй.
И парню сказал:
— Как три раза свистнешь, он предстанет перед тобой, как лист перед травой.