Лихорадочно я стала припоминать вчерашний вечер, чтобы понять в каком месте могла его потерять. Вскоре я отчетливо вспомнила, как он мне мешал по дороге из магазина: в руках были пакеты с продуктами, и конверт все норовил выскользнуть. Значит, я оставила его где-то в гостинице.
Я бегом спустилась по лестнице вниз и подбежала к «столу регистрации»:
– Простите, вы вчера тут пакет не находили? Картонный такой, – спросила я у дежурной.
На часах было пять утра. Полусонная женщина посмотрела куда-то сквозь меня и, кажется, ничего не услышала. Однако через минуту ее вдруг «осенило»: она подскочила, пошарила где-то в столе и вытащила злополучный конверт.
– Этот?
– О Господи, слава тебе…, – с облегчением вздохнула я. – Вы не представляете, как он для меня важен!
– Ну, тогда больше не теряйте, – улыбнувшись, посоветовала она.
– Спасибо огромное!
Я схватила пакет, вернулась в номер за «Книгой» и побежала на остановку. Всю дорогу до консульства я благодарила Бога за помощь. Сама себя особо верующей назвать не могу, но в тот момент, по-моему, я даже пообещала Ему, что стану ею, лишь бы этот случай оказался единственной неприятностью на сегодня.
У консульства уже образовалась очередь человек из десяти, хотя до открытия оставалось почти два часа. Все мы стояли на улице. Как назло, вскоре заморосил мелкий, противный дождик.
Я в который раз поразилась московской погоде: в Хабаровске в это время было минус двадцать, а тут – дождь!
К моменту открытия в очереди стояло уже человек сто. Моя знакомая – Валя – тоже была в ней, но где-то в хвосте. Хорошо все-таки, что я не поленилась встать и приехать так рано!
Запускали внутрь людей медленно, небольшими партиями, тщательно проверяя паспорта, ощупывая одежду и сканируя сумки.
Оказавшись внутри, нужно было подойти к автомату и получить номер. По этим номерам нас потом вызывали к окошкам, где сдавались основные документы: свидетельства о рождении, браке, разводе и так далее. Сдав документы, мы расселись в маленьком помещении с множеством стульев, и принялись ждать своей очереди. По тем же самым ранее выданным номерам, нас подзывали к консулам для непосредственно собеседования, которое проводилось по выбору: на русском или английском языке.
Я сидела, внимательно слушая ответы тех, кто был впереди меня. Особого труда это не составляло, так как комната, где находились ожидающие, ничем не была отделена от окошек, где честные американские граждане «допрашивали» тех, кто тоже хотел попасть в Штаты.
Девушка, которую собеседовали в «моем» окне непосредственно передо мной, привлекла внимание тем, что вчера я с ней уже встречалась – в очереди на медосмотр. А, прислушавшись к ее ответам и уловив знакомое слово «Корея», я вообще ни на что больше не отвлекалась. Тем более что и ее история показалась мне до боли знакомой.
– С мужем в Корее познакомились? – довольно строго спросил ее молодой американец по-английски – видимо, девушка выбрала этот язык для вопросов.
– Да.
– А что вы там делали?
– Я там танцовщицей работала, – заметно заикаясь, по-английски отвечала она.
Странно, раньше я за ней подобного не замечала, так что это, скорее всего, просто от нервов.
– Танцовщицей? Стриптиз, наверное? – судя по интонации, ухмыльнулся он.
– Нет! Мы в костюмах танцевали! – от ужаса округлив глаза, активно запротестовала она.
– А муж чем занимается? – перевел он разговор на другую тему.
– Он – военный, на самолетах работает, – робко объяснила она.
Затем консул снова вернулся к ее работе.
Я-то сразу поняла, что она – бывшая хостесс. И он это тоже понял. Но девушка явно не хотела в этом признаваться, зная отношение большинства людей к подобной профессии, и понесла совсем уже околесицу: якобы в ее обязанности входило развлекать американцев песнями да плясками, ничего за это не получая.
Я мысленно сплюнула: «Тьфу ты! Ну надо же было мне попасться к нему, да прямо после этой девицы!? Обязательно сейчас докопается. Еще бы – вторая танцовщица подряд!».
В анкете нужно было указать все места работы за последние пять лет. Туда, разумеется, вошла и Корея. «Хостесс», естественно, мы тоже писать не стали, заменив его, как нам показалось вполне нейтральной «танцовщицей». Ага, оказывается не мы одни тут такие умные!
Настала моя очередь.