В одном из них меня несколько озадачили слова, смысл которых до меня никак не доходил. Вот они: «Что бы там ни говорили мои друзья, я приеду. Ты мне очень нужна».
Я рассказала об этом маме, но она лишь развела в ответ руками:
– Не знаю, что он имел в виду. Но мне это уже не нравится… Выходит, друзья отговаривают его от поездки сюда!? – нахмурилась она.
Я, конечно, расстроилась, но виду старалась не подавать, успокаивая саму себя тем, что он меня любит и на половине пути уже не остановится.
Вечером позвонила Света. Она очень обрадовалась, что я, наконец, дома, получила зарплату в полном объеме и, возможно, даже еще вернусь в Корею. Также она добавила, что накануне Джейсон приходил в клуб, и еще раз сказал ей, что собирается ехать в Россию.
Я была рада услышать, что он подтвердил свое обещание и перед моей подругой. Значит, зря я расстраивалась, – все у нас будет хорошо!
Во вторник я взяла паспорт и пошла в ЗАГС. Заполняя бланк на смену фамилии, я впервые задумалась: «И какое же имя и фамилию мне взять? Ведь „как вы лодку назовете, так она и поплывет“».
Вариант «Ада Миронова», всплывший откуда-то из подсознания, показался мне достаточно благозвучным и вполне приемлемым. Отчество я решила оставить прежним. В качестве причины замены указала: «хочу носить фамилию бабушки». Разумеется, никто и не собирался проверять, действительно ли моя бабушка носит такую фамилию (или, может, она носила такую фамилию в девичестве). А что до имени, то здесь я объяснила причину так: «имя „Екатерина“ считаю неблагозвучным».
Хм, имя свое, вообще-то, я считаю вполне даже «благозвучным», но другой достаточно веской причины я придумать так и не смогла, а в «шаблоне/подсказке» указана была именно эта.
Я отдала заявление хмурой тетеньке в приемной. Она, просмотрев мои документы, строго поинтересовалась:
– И чем это «Екатерина» так неблагозвучна?
Только тут я заметила, что на бэйджике у нее значится «Екатерина Строкова» и, как бы извиняясь за невольный «наезд» на красивое имя, сочла нужным пояснить подробнее:
– Да ничем, просто причины, по которым я хочу поменять имя и фамилию, – личные, и я не хотела бы их раскрывать. Вот и написала, не задумываясь, то, что в шаблоне было указано.
Она еще раз перепроверила мои документы, поставила в паспорте штамп «Подлежит обмену», и сообщила, что ждать придется около месяца.
– А побыстрее никак нельзя? – с надеждой спросила я. – Мне срочно нужно.
– Ну, не знаю даже, – пожала женщина плечами, – можно попробовать, наверное.
Я поняла, как именно «можно попробовать», вложила в паспорт двести рублей и протянула ей снова:
– Вы проверьте данные еще раз, вдруг что-то не так записали, – сладко протянула я.
Легким движением пальцев гражданка Строкова незаметно вытащила купюры и вернула мне паспорт обратно:
– Приходите через неделю, – улыбнулась она почти ласково.
Я поблагодарила ее от всей души и побежала домой.
Так, начало положено. Совсем скоро у меня будут новые документы, и я смогу вернуться в Корею. Я была на седьмом небе от счастья!
Джейсон позвонил только в четверг. Голос его каким-то неуловимым образом изменился. Он по-прежнему заверял меня, что приедет, как только сможет, но делал это уже без особого энтузиазма. Вроде бы и слова были все те же, а скребущее чувство, что «что-то не так» меня не покидало.
Тогда я решила позвонить Свете и уточнить обстановку.
Она рассказала, что вчера Джейсон опять приходил в «Стерео». Он все так же говорил всем, что хочет поехать в Россию, но вот выглядел при этом мрачнее обычного. Еще она заметила, что он долго разговаривал о чем-то с одной из девушек, привезенных в клуб вскоре после нас со Светкой. Правда при этом ничего предосудительного в их поведении она не заметила.
Я в свою очередь порадовала Свету тем, что подала документы на смену фамилии, и возможно совсем скоро мы с ней встретимся снова.
В ожидании замены документов время тянулось невыносимо долго. Я каждый день ждала, что мне вот-вот позвонят и сообщат, что все готово, поэтому без особой надобности старалась не выходить из дома надолго. Но они все не звонили и не звонили…
Такое бесплодное ожидание каждый день, неделю за неделей, ужасно выматывало. Единственное, что поддерживало во мне силы и веру в то, что все еще будет хорошо, – общение с Джейсоном.
Я жила от звонка до звонка. Я существовала в промежутках между нашими письмами. Я не могла больше думать ни о чем другом, кроме как о нем и о том, что ждет нас впереди…
У меня напрочь пропали сон и аппетит. Я сидела на кухне ночи напролет, выкуривая одну сигарету за другой и поглощая литрами наикрепчайший кофе. Утром я шла в Интернет-кафе, где в сотый раз перечитывала письма Джейсона. В каждом из них были одни и те же слова, которые поддерживали во мне надежду: «я люблю тебя», «я скоро приеду», и «все будет хорошо, ты просто верь мне». Днем я несколько часов спала, а вечером снова начинала ждать его звонка.
Мама на тот момент не работала. Несколько месяцев назад она перенесла небольшую операцию, после которой неожиданно возникли осложнения, и ей самой часто нужна была моя помощь и поддержка.
Она всегда находилась рядом, стараясь хоть как-то подбодрить и успокоить меня, но это почти не помогало. Я безумно боялась, что Джейсон разлюбит меня, находясь так долго и так далеко, и от этого навязчивого страха меня ничто не могло отвлечь.
Так прошло две или три недели после возвращения домой.
И тут как-то вечером мне позвонила Света. Я посмотрела на часы: странно, сейчас она должна быть еще на работе.
– Кать, я даже не знаю, как тебе сказать. Может все и нормально, – тебе решать. В общем, нам тут три дня назад девок новых привезли. Одна – Инна – симпатичная такая… – начала она издалека. – Так вот, твой Джейсон ей сегодня два сока купил, – голос у Светы был очень расстроенный, и даже какой-то виноватый. – Ты только не расстраивайся раньше времени, может он просто так, – чуть не плача добавила она.
– Свет, ты что, серьезно?! – я была просто в шоке. Горло сжало невидимой рукой, а в глазах предательски защипало.
– Не, ну надо же, гад, какой! Ты из-за него две недели в эмигрэшке просидела, столько всего натерпелась…, а он!? Я глазам своим поверить не могла! – начала она распаляться, пытаясь хоть как-то смягчить только что сообщенную новость.
– Понятно. Ладно, Свет, спасибо, что позвонила. Держи меня в курсе дела, – выдавила я.
– Хорошо. Ты только не принимай близко к сердцу, может все не так плохо. Просто я подумала, что ты должна об этом знать… Я еще позвоню, – сказала она и повесила трубку.
По стенке я бессильно сползла на пол. «Неужели это правда? Вот так, просто? Спустя каких-то пару недель?!» – вяло думала я.
Ко мне подбежала мама и стала расспрашивать, что случилось. Я кое-как рассказала о Светином звонке.
– Вот так-так… А, все они такие! Мужиков нельзя надолго одних оставлять, тут же к другой побегут!… Мда-а, не надолго его великой любви хватило, – вздохнув, резюмировала она.
Я доползла до своей комнаты и зарыдала в подушку. Неужели это возможно, – вот так скоро все взять и перечеркнуть? Я не могла, я не хотела в это поверить!
Через два часа раздался телефонный звонок.
– Катя, тебя Джейсон, – крикнула мне мама, неся трубку.
– Алло, – чужим голосом произнесла я.
– Привет. Как ты? – спросил он, ничего не заметив.
– Мне Света звонила, – ответила я.
– И что она говорит?
– Ты с Инной долго разговаривал и купил ей два сока.
– Да я просто так! Они новенькие, вот мне и захотелось им чем-то помочь, – оправдывался он.
– Ты мне не звонил, потому что карточки не было. Ты сказал, что денег нет. А на соки ты двадцать баксов нашел?! – со злостью почти выкрикнула я.
– Да нам вчера только зарплату дали, а карточку я еще не успел купить, – оправдывался он. – Извини, я не знал, что ты так на это обидишься. Я больше никому и никогда не буду покупать соков! Обещаю! – с жаром заверил меня Джейсон.