ХОН КИЛЬ ТОН
Много-много лет назад вот что случилось.
У рабыни губернатора Сеула родился сын. Мальчику дали имя Хон Киль Тон. Когда Хон Киль Тону исполнился год, мать отправилась с ним в горы — поклониться священным могилам предков.
Не прошла рабыня и половины пути, как увидела у подножья горы древнего старика. Вспомнила она тогда, что говорили ей многие люди. А говорили они так.
Живёт в лесу, у подножья горы, старый мудрец. Всю свою жизнь провёл он в лесу, и злые звери при виде его становились послушными, точно зайчата. Он может укротить свирепого тигра-людоеда, отогнать бешеного волка, обезвредить ядовитую змею. И ещё славен старый мудрец тем, что умеет лечить лесными травами все болезни. Люди приходят к нему больными, а уходят здоровыми и весёлыми. За это окрестные крестьяне почитают его как отца.
Увидев сейчас мудреца, мать Хон Киль Тона поклонилась ему и сказала:
— Пожелайте моему первенцу счастья.
Старик улыбнулся женщине, посмотрел на лицо мальчика и молвил:
— Пусть живёт он тысячу лет. И ещё скажу я: этот мальчик — необыкновенный. Он вырастет богатырём и в четырнадцать лет узнает волшебные слова. Бедные будут его любить, а королевские чиновники — бояться и ненавидеть. И ещё скажу: этот мальчик погубит нашего губернатора.
Так сказал мудрец и скрылся в своей пещере. А рабыня отправилась с ребёнком дальше.
Дошли до губернатора слова старика, он рассмеялся и сказал:
— Как может погубить меня ничтожный сын рабыни? Хон Киль Тон — мой раб, и я сделаю с ним всё, что захочу. Кто помешает мне казнить его раньше, чем он станет мужчиной?
Посмеялся губернатор над словами мудреца и забыл о Хон Киль Тоне.
А мальчик с каждым днём рос и рос.
Когда исполнилось ему семь лет, он уже поражал всех своим умом и богатырской силой. В восемь лет Хон Киль Тон умел читать рукописи китайских мудрецов и мог разгадать тайные замыслы врагов.
В день, когда Хон Киль Тону минуло четырнадцать лет, слава о его уме дошла и до губернатора. Встревожился повелитель Сеула и приказал немедленно привести к себе сына рабыни.
Увидев перед собою молодого богатыря, он сразу же вспомнил слова старика: «Этот мальчик погубит нашего губернатора».
Испугался губернатор и решил ночью убить спящего Хон Киль Тона. Но Хон Киль Тон умел разгадывать злые мысли своих врагов и понял, что ему грозит смерть.
Вечером он сказал матери:
— Если меня долго не будет, не беспокойтесь. Я отправляюсь охотиться на диких зверей.
Удивилась мать:
— Как же ты будешь охотиться? Нет у тебя ни лука, ни стрел.
— Ничего, — ответил Хон Киль Тон. — Зато у меня есть ненависть в сердце и сила в руках. Прощайте, скоро вы обо мне услышите!
И когда в доме погасли огни, Хон Киль Тон был уже далеко в горах. Он шёл всю ночь, и утро застало его на вершине высокой скалы.
Посмотрел сын рабыни на север — и увидел синие озёра и гордых лебедей на этих озёрах. Посмотрел на юг — и увидел леса, что стояли сплошной стеной и упирались вершинами своих деревьев в самое небо. Взглянул Хон Киль Тон на восток — там текли бурные реки. Повернулся он на запад — и не мог отвести глаз от полей, где ветер колыхал всходы чумизы и высокие стебли кукурузы.
Хон Киль Тон смотрел на свою родину и чувствовал, что с каждой минутой становится всё сильнее и сильнее. Заметив на краю бездны камень, такой большой, что на нём поместилось бы сто человек, он толкнул его ладонью — и камень покатился в бездну.
Засмеялся Хон Киль Тон от радости, что он такой сильный, поднял вверх голову и заметил на горизонте высокую скалу. Вершина скалы была вся окутана облаками.
— Теперь я могу всё! — воскликнул сын рабыни. — Даже коснуться облаков!
Сказав так, Хон Киль Тон начал взбираться на вершину самой высокой скалы в Корее. Весь день поднимался он к облакам, всю ночь карабкался по обрывам и кручам и, наконец, к восходу солнца оказался на вершине скалы.
И когда взошло солнце и рассеялся туман, Хон Киль Тон увидел перед собой каменную стену. В этой каменной стене оказалась дверь. Такую дверь не смогли бы сдвинуть с места и пятьдесят человек.
Подошёл Хон Киль Тон к каменной двери, нажал на неё плечом, и дверь вдруг медленно отворилась. Хон Киль Тон оказался на гладкой цветущей равнине. Не успел он и глазом моргнуть, как его окружила толпа людей.
— Кто ты такой? — закричали люди. — Как смел ты сюда войти? Сейчас ты умрёшь!
Но Хон Киль Тон не испугался. Он поклонился и произнёс:
— Ещё вчера меня называли сыном рабыни и рабом правителя Сеула. Но я захотел стать свободным и ушёл в горы. Теперь вы знаете обо мне всё. Расскажите же и вы о себе.
— Мы — враги королевских чиновников и монахов. Мы побратались и поклялись всю свою жизнь помогать обездоленным.
Тогда Хон Киль Тон сказал:
— Если так, то я хочу быть вместе с вами!
— Поклонись не делать зла труженикам и не прощать злодеяний чиновникам короля, тогда ты будешь нам братом.
Хон Киль Тон огляделся и увидел на равнине высокую сосну. Он подошёл к дереву, ухватился двумя руками за ствол, дёрнул и вырвал дерево из земли вместе с корнями.
— Хорошо, — сказал старший брат. — Силу твою мы видели. Теперь осталось пройти тебе ещё одно испытание: доказать нам ум и хитрость свою. Слушай же. В соседних горах есть большой храм. За его высокими стенами живут жестокие монахи. Они забыли о Боге, грабят тружеников и заставляют их работать на себя и на королевских чиновников. Много раз пытались мы проникнуть в этот храм, но на высоких стенах его всегда стоит зоркая стража. Ни разу не удалось нам подойти незаметно к храму. Придумай, как нам проникнуть за его высокие стены — и мы поверим в твой ум.
— Дайте мне подумать до полудня, — попросил Хон Киль Тон.
В полдень он рассказал о своём плане старшему брату, и тот распорядился нарядить Хон Киль Тона в шёлковые красные одежды и оседлать для него осла.
Хон Киль Тон сел на осла, попрощался со своими новыми товарищами и поехал в соседние Горы.
Стража, охранявшая храм, ещё издали заметила разодетого в праздничные одежды Хон Киль Тона.
— Это, наверное, важный чиновник едет к нам, — сказал самый жирный монах.
Постучал Хон Киль Тон в ворота, и его тотчас же впустили.
— Я сын королевского министра, — сказал Хон Киль Тон. — Мой отец прислал меня в храм учиться у вашего настоятеля мудрости, послушанию и доброте.
Как только настоятель узнал, что к нему приехал учиться сын королевского министра, он бросился навстречу Хон Киль Тону. А Хон Киль Тон слез с осла и почтительно сказал:
— Мой отец посылает вам в подарок сто лошадей, гружёных мешками с рисом. К закату солнца караван прибудет к храму.
На радостях, что у них будет столько риса, монахи решили устроить пир. Хон Киль Тона усадили на самое почётное место, и все наперебой ухаживали за ним.
В самый разгар пира вбежал страж и закричал, что министр прислал караван с рисом.