Оба острова окружены со всех сторон быстрым течением Вуоксы, которая тут даже в морозы не замерзала, ибо самими берегами была заперта в узости. А потому взять их внезапным нападением невозможно, только долгой осадой, к которой жители сейчас лихорадочно готовились. А население Корелы, зажиточное, даже богатое, теперь шведским посулам не верило ни на грош. Те за пятнадцать лет своего правления измывались над русскими и карелами, безжалостно выселяя и грабя своих новых подданных. Так что когда в 1595 году царь Федор Иоаннович, вернее, его деятельный шурин, позже сам выбранный царем Борис Федорович Годунов вернул Корелу, то все прибывшие свейские жители, а было их уже полторы тысячи, живо покинули город, не дожидаясь расплаты по «накопившимся счетам».
Сейчас населения вдвое больше, чем было при шведах, а в уезде, в селениях и погостах, в Сердобльской слободе также, все двадцать тысяч народа соберется, с детьми малыми и старцами, с женками и девками, если посчитать. Больше, чем жителей в самом Пскове, но меньше чем в самом Новгороде. А вот войска почитай и нет — в Кореле только пятьсот стрельцов собрано, причем «городовых», набранных по всех новгородских земель. «Приборные» не московских полков, в сравнение не идут. У последних и кафтаны форменные, и пищали казенные, и бердыши — а «местные» кафтанцы носят свои, обряжены кто во что горазд, и вооружены также. «Огненному бою» худо обучены, только сейчас ими занялись, но поздновато выходит.
Пушки и пищали есть на валах, но немного, полусотни не наберется, самых разных, есть и совсем негодные. Пушкарей опытных самая малость, эти хоть порох зря в растрату не пустят. Еще полторы сотни ратных людишек имеется, горожан и монастырских воев — те на стенах токмо биться обучены, в поле выводить их нельзя. Конных воинов, что из луков стрелять обучены, полусотни не наберется — дворян, детей боярских, да их боевых холопей. И то все сейчас в приграничье разъездами направлены, поход свеев стеречь, и вовремя оповестить. А с ними две сотни стрельцов отправлены — селения свои разорять, а жителей в город отправить, с добром и скотиной.
— В самом Выборге войско немалое — три тысячи ратных людей, злых до сечи, собраны воеводой Парсом Андерссоном. Конных всего две сотни, может и три — хаккапелиты и рейтары, в равном числе. Немецких наемников четыре роты будет, и шведов пять рот, да пушкари с ними добрые, и суда с лодками собраны, по протокам провели, а где и волоком — на них войско с припасами всяческими и доставят. Тяжко тебе придется, Иван Михайлович, против такой рати выстоять в поле невозможно, токмо на стенах…
Корела. Детинец — современное состояние, осталась только одна башня. А вот остров из-за падения воды стал намного больше, раньше река подступала к самим стенам…
Глава 10
— Ох, и много во мне дури. Отсидеться бы в сторонке…
Стефанович тяжело вздохнул, идти на «второй акт мерлезонского балета», как он мысленно назвал повторное нападение, ему категорически не хотелось, а своей интуиции мужчина привык доверять. Желательно нападение не производить, а дать себе отдых и обдумать ситуацию. Благо время есть, и тайную базу организовали в более надежном месте. Просто переправились на противоположный берег речки, которая, выше по течению разливалась по сторонам, и там перешли ее вброд. А то место, где «туман» наполз, непригодное — там узмень, оттого и вода быстрая.
Карелы коней в поводу через реку перевели, со всем трофейным имуществом, причем он в седле находился, ног не замочил. Убитых хаккепелитов, финских драгун, как он их мысленно классифицировал, тоже перевезли, хоть лошади и фыркали, смерть своих хозяев чуяли. Схоронили их чуть ли не нагишом, закидали камнями и землей в первой же яме от выворотня большой сосны. Разумное действо — долбить могилу в каменистой почве занятие долгое и абсолютно не нужное, да и нечем, главное тут трупы надежно спрятать. Не до соблюдения христианских ритуалов, тем более к поверженным врагам, тайным язычникам с амулетами. И то, что трупы не там, а уже на этом берегу, правильно — ведь непонятно куда сгинувший разъезд будут искать именно на противоположной стороне реки, где расположилось лагерем шведское воинство, взявшее в осаду обитель.
— Нет, нападать сейчас не стоит, пусть успокоятся, а ночью я им побудку устрою, поспят они у меня, благо белые ночи.
Владимир фыркнул, вспоминая наставления — врагу на оккупированной территории нельзя давать спать спокойно. Постоянная угроза ночных нападений, с регулярным «беспокоящим огнем», сильно выматывает не только караулы, но вообще всех солдат, что вынуждены подниматься по тревоге. Много ли сил останется после одной беспокойной недели?!