Марджи протянула ему полный стакан, смерив свое начальство нелестным взглядом. Арт проглотил капсулу и застыл с таким видом, будто ожидал, что она вот-вот взорвется у него в желудке. Этого, разумеется, не произошло, и он слегка расслабился.
— Когда оно подействует?
— Минут через пятнадцать.
Все четверо — испытуемый, Хэнк, Марджи и Арли — погрузились в ожидание. Через десять минут лицо Арта просветлело, и он объявил, что чувствует себя прекрасно. Через пятнадцать минут он был весел, игрив и чуть ли не приплясывал на месте.
— Ужжжасно извиняюсь, доктор, что немного струсил! Я не привык к стимуляторам, вы понимаете. А ваше «чудовище» — прелесть!
— Рад это слышать. Марджи, проверьте его реакции по тестам.
— Пррекррасное лекаррство! Настоятельно рррекомендую!
Марджи вывела пациента, и было слышно, как Арт скачет по коридору.
— Ну как? — спросил Хэнк у Арли.
— Посмотрим...
— ...И не вздумай отпираться, — упрямился Хэнк через полчаса, опустошая вторую чашку кофе. — Я слышал это собственными ушами. Ты сказал: если человек включит подсознание, он полетит как птица.
— Не совсем так. И к тому же, это всего лишь полемический прием, — защищался Арли. — Только потому, что я изложил фантастические идеи в научной форме, ты имеешь нахальство требовать от меня практических указаний. Разумеется, ни один человек НЕ МОЖЕТ летать.
— Нет уж! По твоей теории любой чокнутый, вроде Уиллоуби, непременно полетит, если нажмет соответствующую кнопку в мозгу.
— Че-пу-ха! НИКТО НЕ ПОЛЕТИТ!
Тут из коридора послышался бешеный цокот женских каблуков, и в кабинет ворвалась встрепанная Марджи. Несколько секунд она жадно хватала воздух, не в силах произнести ни слова.
— Что случилось? — завопил Хэнк.
— Арт... Ох, не могу! Он вылетел... — она никак не могла отдышаться, — вылетел в окно!
Хэнк наконец догадался предложить девушке свое кресло, в которое она с благодарностью упала.
— Че-пу-ха! — заявил Арли. — Иллюзия. Или... Постойте, это что — несчастный случай?
— Вы отдышались? Теперь по порядку, — потребовал Хэнк. Марджи перевела дух:
— Я посадила его за тесты, но никак не могла удержать на месте. Он болтал невесть что... О Квинте Фламинии, проблеме трех тел, соусе польской графини, семействе Си из отряда Ди, все одновременно... И вдруг выбросился в открытое окно!
— Выбросился?! — рявкнул Арли.
— Ну да... Лаборатория ведь на третьем этаже... — Марджи готова была разреветься.
Из дальнейших расспросов выяснилась следующая картина: Марджи бросилась к окну, с ужасом ожидая увидеть на асфальте распростертое тело, но вместо этого узрела Арта уцепившимся одной рукой за верхушку больничного дуба (радостно улыбаясь, он раскачивался взад-вперед). Она поклялась, что ближайшая ветка упомянутого дуба не ближе восьми футов от окна лаборатории, из которого Арт выбросился, вылетел или выпал.
— Так. И что же дальше? — вопросил Хэнк.
Марджи поведала, что пациент издал парочку воплей в духе Тарзана и, непринужденно спрыгнув на землю, помчался по газонам в северо-восточном направлении, то есть в сторону города. Его расстегнутая рубаха развевалась на прохладном весеннем ветерке, и он время от времени подпрыгивал, высоко взлетая в воздух (явно от переизбытка энергии), пока не скрылся из виду.
— Догнать!
И все трое бросились бегом по лестнице и дальше к служебной автостоянке, где Хэнк держал свой автомобиль.
Первый след обнаружился на стоянке такси рядом с госпиталем. Скучающий таксист припомнил, что какой-то чудик сел в машину с фирменными знаками его компании. Водитель по радио навел справки об уехавшей машине: пассажир направился к городскому банку.
— В банк!
Арт побывал в банке и ушел, оставив после себя легкое смятение: вице-президент собственной персоной выдал странному клиенту ссуду в размере 268 долларов 80 центов наличными и теперь никак не мог понять, почему он это сделал. Притом посетитель, собственно, не был клиентом, поскольку не имел банковского счета... У вице-президента, тем не менее, создалось впечатление, что банковский кредит пойдет на великие дела — изыскания в области физики, насекомых, Ганнибала и издание энциклопедии. В число великих дел странным образом затесались французское шампанское и форель а-ля гурмэ, и Хэнк опять навел по телефону справки: такси, в котором ехал Арт, находилось в пути к самому крупному магазину по продаже спиртных напитков.
— В магазин!
Там они узнали, что Арт приобрел с витрины рекламную бутыль французского шампанского (вместимостью в полгаллона) и объявил, что направляется прямиком в ресторан. Таксопарк ничем не мог помочь: водитель только что уведомил диспетчера, что больше не намерен отвечать на вызовы. Ничего не оставалось, кроме как проверить лучшие из ближайших ресторанов. Беглец обнаружился в четвертом — пышном заведении под претенциозным названием «Calice d'Or»: сидя в одиночестве за большим круглым столом, на котором громоздились новенькие, отсвечивающие золотыми корешками тома энциклопедии, он с видимым наслаждением ел и пил. Ел он, как впоследствии выяснилось, форель под соусом «графиня Валевска», а запивал шампанским из огромной бутыли, торчащей из серебряного ведерка и охлажденной во льду.
— Хей-хо! — взвыл пациент, завидев знакомую компанию, и воздел над головой объемистый фужер. — Шампанского для моих друзей! За пилюлю доктора Рэппа!
— Вы, — сухо сказал Хэнк, — немедленно возвращаетесь в госпиталь!
— Че-пу-ха! П'дать всем бокалы! За нашу др'жбу!
— Боже мой, Арт! — вскричала Марджи.
— Вдребезги, — прокомментировал Арли.
— Ничего подобного! — запротестовал Арт. — У меня пр'светление! То есть озарение! Гениальное предвидение! Все знаю и все п'нимаю! Знаете ли вы, доктор, что пышные кущи науки произрастают из единственного корня?
— Марджи, вызовите такси, — распорядился Хэнк.
— Энциклопедия, брызги шампанского — ведь это, в сущности, одно и то же!
— Вам помочь, сэр? — спросил Хэнка озабоченный официант.
— Да, необходимо увести его отсюда.
— Все дороги ведут к знанию! Даже невежество, если задуматься...
— Понимаю, сэр... Нет, он уплатил вперед.
Арт заметил Арли.
— Разве ВАМ не хочется разговаривать на трех тысячах четырехстах семидесяти одном языке?
— Ну конечно, разумеется, — увещевающе произнес тот.
— Когда я был ребенком, — пригорюнился Арт, — я играл как дитя, я мыслил как дитя. Довольно! Я возмужал...
— А вот и юная леди, сэр!
— Да, но кто же позаботится о бедном еноте?!
— Машина у дверей, доктор!
— Порядок. А ну, понесли!
Хэнк и Арли подхватили своего подопечного под руки и ухитрились вытянуть его из-за стола.
— Нам туда, — сказал Хэнк, разворачивая Арта в сторону выхода.
— Вселенная, — немедленно откликнулся тот. Помолчав, он резко переломился в пояснице, чуть не рухнув на Хэнка, и таинственно шепнул ему прямо в ухо: — Всего два дюйма в поперечнике!
— Подумать только, — прокряхтел Хэнк.
— Держись за них покрепче, Арт, тогда не упадешь, — озабоченно сказала Марджи. Испытуемый вздрогнул и с некоторым трудом сфокусировал взгляд на ее хорошеньком личике.
— Ах, это ты... Единственная настоящая женщина во Вселенной! Единственная из бледных подобий общим числом четыре, запятая, семь в степени... впрочем, это неважно. Я тебя люблю. Давай поженимся. Вторник будущей недели, в три часа у мэрии, надень голубое.
Глаза и ротик Марджи широко раскрылись.
— Откройте дверь, официант! — распорядился Хэнк.
— Сию минуту, сэр.
— Немедленно продайте акции «Вихоук Кэннери», — посоветовал Арт официанту. — Развал производства. Крах через десять дней.
Хэнк и Арли с немалым трудом разместили свой груз на заднем сиденье такси — под ногами путался официант, вопрошая, откуда известно, что он купил акции именно... Марджи протиснулась туда же.
— А! Вот и ты, дорогая! Первый сын — Чарльз, голубые глаза, рыжие волосы. Второй сын — Вильям...