ФИЛИПП: Ни в Африку, ни в Мексику, ни в Европу. Ни в одно из тех мест, где были твоя мать, я или ты. Она думает, что может нас бросить. Она ошибается.
ПАРИС: Кроме шуток, па, что все это значит? Куда ты собрался?
ФИЛИПП: Узнаешь, когда приедем.
ПАРИС: А мама?
ФИЛИПП: Я сто раз тебе говорил, - она уже собралась.
ПАРИС: Собралась. А я как раз собирался испробовать спиннинг. В пруду. Завтра - значит сегодня. Что это ты делаешь?
ФИЛИПП: Собираю книги.
ПАРИС: Зачем?
ФИЛИПП: Древние цари брали в плавание своих рабов, свои кубки.
ПАРИС: В какое плавание?
ФИЛИПП: В последнее.
ПАРИС: Ты говоришь так, что мурашки по коже бегают. Я боюсь.
ФИЛИПП: Почему?
ПАРИС: Если б я знал, я так не боялся.
ФИЛИПП: Почти рассвело.
ПАРИС: Я уже совсем проснулся.
ФИЛИПП: Время отправляться.
ПАРИС: Я не могу никуда идти в таком виде. (Показывает носки). Носки разные. Я надел один белый, а другой красный.
ФИЛИПП: Это единственная причина, по которой ты не хочешь ехать?
ПАРИС: Не только.
ФИЛИПП: Я помню октябрьскую луну моего детства. Кажется, лаяла охотничья собака. Радужное кольцо вокруг луны означало, что будет мороз. Ты когда-нибудь видел морозные узоры, разбойник? С их ледяными нежными узорами, проступившими на оконном стекле - розовые, золотые.
ПАРИС: Нет.
ФИЛИПП: Я не виню тебя, сын.
ПАРИС: Не винишь меня?
ФИЛИПП: Нет. Это бывает так. В нашем холодном доме, где не было центрального отопления, дядя Вилли разжигал по утрам плиту и ставил варить овсянку - старики поднимаются очень рано. И в то время как комната наполнялась теплом от пылающей кухонной плиты, снаружи по-прежнему был холод и зима. И на оконном стекле появлялись морозные узоры. Мы обычно говорили, что их нарисовал Дед Мороз.
ПАРИС: Самое время копать червей. Лучше всего искать их на рассвете.
ФИЛИПП: Или в поздние сумерки. Я тоже когда-то копал червей.
ПАРИС: Мы с Хетти решили выйти пораньше. Пойдем на пруд. А если не будет клевать - на Рокладское озеро.
ФИЛИПП: Ты не поедешь со мной?
ПАРИС: У меня важный день, па, все уже спланировано. Давай в другой раз.
ФИЛИПП: Я тоже помню, как спал между мамой и отцом и гонялся за девчонками с испанской колючкой. Я знал, что такое морозные узоры и черви. Было время, когда голос на улице и песня из детства были мне впору, я был писателем и писал каждый день. Я не был одинок. Я не был один. Я все помню. Интересно, будет ли и впредь каждое мгновение отражением предыдущего? (Почти шепотом). Я не могу этого вынести.
ПАРИС (кричит): Мама!
ФИЛИПП (шепчет): Теперь мне нужна только темнота. (Выходит).
Входит Молли.
МОЛЛИ: Господи, малыш, что случилось?
ПАРИС: Папа!
Слышен звук отъезжающей машины.
МОЛЛИ: Что с папой: Куда он поехал в такую рань?
ПАРИС: Не знаю, мама. Ничего не знаю.
МОЛЛИ (идет к окну, смотрит вслед машине): Малыш, будь добр, положи на место гитару.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Сцена 2
Время: неделей позже.
При поднятии занавеса: Хетти и Парис выходят из кухни.
ХЕТТИ: Какие занятные штуки на мебели. В знак траура?
ПАРИС: Обычные чехлы, завтра мы уезжаем.
ХЕТТИ: Что это за Бруклин?
ПАРИС: По соседству с тем местом, где мы жили. Мерзкое место, насколько я помню.
ХЕТТИ: Они похожи на траурные - такие белые, странные. Зачем твой папа это сделал?
ПАРИС: Он ничего не делал. Это был несчастный случай.
ХЕТТИ: Он съехал с дороги к пруду, который от нее довольно далеко. Все говорили, что специально.
ПАРИС: Мало ли что все говорили. Совсем не специально. Руль был неисправен. Мне Джон все объяснил.
ХЕТТИ: В деревне говорят: самоубийство.
ПАРИС: Самоубийство? Только слабые кончают с собой. А папа был сильным. Однажды он поднял сто фунтов, как пушинку.
ХЕТТИ: Где?
ПАРИС: На ярмарке, куда он меня взял. Папа любил ярмарки, праздники, суматоху.
ХЕТТИ: Я всегда боялась твоего папу.
ПАРИС: Вот задача. Если в чаще леса упадет дерево, и никого не будет рядом, ни единой души на многие миль вокруг, - будет ли слышен треск?
ХЕТТИ: Ну, может, кто-нибудь и услышит.
ПАРИС: А если там никого нет, я хочу сказать, вообще никого - будет ли слышен треск?
ХЕТТИ: Может, его услышит какой-нибудь зверек. Или крот.
ПАРИС: Зверек? Ну, конечно. Как я об этом не подумал!
ХЕТТИ: Почему ты такой странный?
ПАРИС: Я не странный, я видел папу в гробу на похоронах.
ХЕТТИ: А мне хоть сто долларов дай, все равно не буду смотреть на мертвеца. Мама говорит, что вредно смотреть на мертвецов. А как твоя мама?