Давиде вздохнул.
— Все равно мы должны туда забраться. Может быть, ночью.
Сильвия не одобрила его плана, но все же улыбнулась.
— Я ведь все-таки судья, я не граблю банки.
Была уже полночь, когда Лорелла постучалась в дверь его комнаты. Давиде открыл и жестом пригласил ее войти. Лорелла, войдя, осталась стоять у двери.
— Если тебе надо проникнуть в этот банк, я, наверно, могу тебе помочь.
Давиде подумал, что не так ее понял.
— Ты? И каким же образом?
Лорелла сунула руку в карман, достала оттуда чековую книжку.
— Перед смертью отец оставил мне вот это. Текущий счет в одном швейцарском банке, открытый на мое имя. На нем восемьсот миллионов лир.
Давиде взял чековую книжку, пролистал ее.
Лорелла продолжала:
— Мне не надо этих денег. Они нажиты на людском горе. Если верно то, что говорят Куадри и Треви, и этот банк действительно не принимает вкладов меньше чем в сто миллионов… тогда давай пойдем и положим эти деньги.
Давиде открыл дверь и выпустил ее.
— Хорошо, сделаем так, как ты предлагаешь. Только никому не говори ни слова.
Первым понял, что происходит, Куадри. Был его черед дежурить у телеобъектива. Он увидел, как служащий Ваксман-банка вводит Давиде и Лореллу в маленькую приемную. И чуть не подпрыгнул от удивления.
— Да что они делают? Они что, рехнулись?
Треви побежал за Сильвией в ее номер.
Тем временем директор Ваксман-банка пригласил Давиде и Лореллу в свой кабинет. Лорелла показала чековую книжку. Директор пролистал ее и попросил подождать, пока он позвонит по телефону для проверки в швейцарский банк, где лежат восемьсот миллионов лир, которые она просит перевести сюда.
А в это время на другой стороне улицы, за занавеской на втором этаже «Гран-Дюка», Сильвия, скрестив на груди руки, нервно мерила шагами гостиничный номер, а Куадри, как приклеенный, ни на минуту не отрываясь, смотрел в телеобъектив.
— Ну, черт возьми, что он там делает?
Как только директор банка поднялся и пошел звонить по телефону, оставив их одних, Давиде проскользнул в комнату, где стоял сейф. Достал записку с комбинацией цифр и принялся за дело. Не прошло и нескольких секунд, как дверца сейфа открылась. Теперь проблема была в том, чтобы найти дискеты. В телеобъектив Куадри мог видеть, как директор уже заканчивает телефонный разговор, а Давиде все еще безрезультатно продолжает шарить в сейфе.
И, наконец, находит то, что искал! Опускает все в карман и захлопывает сейф.
— Он нашел, нашел! Они у него в кармане!
Сильвия со вздохом облегчения опустилась на стул. Треви победно помахал кулаком и решительно направился к стоящему в углу синему брезентовому мешку. Позвал Куадри.
— Ну-ка, помоги мне. А ты не хотел его брать. Еще насмехался надо мной, отпускал свои дурацкие шуточки.
Сильвия с любопытством наблюдала за этой сценой.
— О чем это вы там?
Треви расстегнул «молнию» и извлек из мешка свой персональный компьютер.
— Да вот об этом!
Треви провел целый день за принтером. Эти дискеты с данными о «Сицилтекноплюсе», казалось, не поддаются расшифровке. Цифры, буквы, сокращения, даты — все было перемешано в беспорядке, в котором совершенно невозможно разобраться. Треви пытался подобрать множество различных кодов-«ключей», способных открыть доступ в систему, раз за разом менял порядок операций. Но все тщетно.
После ужина все пошли отдыхать. И в комнате, перед экраном компьютера, остался он один.
В номер на цыпочках вошла Лорелла. Она подошла к нему и положила на стол магнитофон и наушники Куадри.
— Я хочу их ему возвратить.
Треви бросил на нее рассеянный взгляд.
— Он дрыхнет в своем номере. Не знаю уж, как ему это удалось, но он уснул.
Лорелла пошла к двери. Потом остановилась и вернулась к столу. Легонько погладила магнитофон.
— Я тут кое-что записала. Некоторые свои мысли о тебе и Куадри. А также и о Сильвии с Давиде. Знаешь, я не очень-то красноречива, стесняюсь говорить.
Треви обернулся и посмотрел на нее.
— Да почему?
— Сама не знаю. Я только хотела сказать вам, что очень вас всех полюбила.
Треви протянул ей банку кока-колы. Лорелла поблагодарила его и крепко поцеловала прямо в губы.
— Я тоже пойду спать. — И исчезла.
Узкую улочку освещали редкие фонари. Сильвия смотрела на отражавшуюся в луже на мостовой зеленую светящуюся вывеску гостиницы.